С рассветом рассеется мрак

К ночи разыгралась метель, и Армин решает заночевать в собственной кофейне, однако его беспокоит странный незнакомец, пристроившийся под окнами снаружи. Кто этот человек, почему он в такое время на улице и, главное, стоит ли Армину вообще в это влезать?

Chapter 1: Метель

Chapter Text

На город опустилась метель. В густых сумерках невозможно было что-либо разглядеть дальше фута от окон. Порывистые клубы снега ударялись о стекло и влажно липли на него, словно стремясь проникнуть сквозь. Выходить на улицу в такую непогоду было бы, мягко говоря, неблагоразумно, и Армин решил заночевать на рабочем месте: он владел небольшой кофейней на окраине города, и он же выполнял все обязанности от уборщика до управляющего. Содержать кофейню в одиночку было трудно, но он не жаловался — Армину повезло довольно быстро исполнить свою заветную мечту. Всего в двадцать три года он уже жил той жизнью, которую и представить себе не мог лет в пятнадцать. Хотя выбранное место было не самым проходным, за аренду брали не так много, как в более удачных локациях. Само заведение он уютно обустроил, а кофе готовил настолько вкусным (чем по праву гордился), что молва то тут, то там ходила по всему городу. Благодаря этому посетителей было достаточно — как раз столько, сколько нужно, чтобы не бедствовать и вести комфортную жизнь.

Конечно, не всё было гладко, безмятежной его судьбу не назовёшь. Армин всего добивался потом и кровью, выползая из кромешной бедности, в которой они с матерью оказались после смерти отца. Однако к чему бы он ни прикасался, всё делал со страстью и искренностью — наверное, это и притягивало людей к скромной кофейне на углу улицы. В каждом рисунке на стаканчике, в каждом узоре на пенке кофе, в каждом пирожном, сделанном по фирменному рецепту, в блестевших чистотой аккуратных столиках и мягких, словно обнимающих тебя диванах была частичка души Армина, которой ему хотелось делиться с другими. Поэтому, несмотря на все трудности, он мог сказать о себе, что был счастлив.

Кофейня стала для него вторым домом, так что прибравшись в зале, почистив кофемашину, пересчитав кассу и переделав остальные мелкие и не очень дела, он без особого сожаления решил переночевать непогоду здесь же, всё равно наутро пришлось бы по сугробам топать обратно. В комнате для персонала всегда хранилась запасная одежда и минимальные предметы гигиены — он постоянно тут оставался, когда кофейня только открылась в прошлом году.

Армин постелил себе спальное место на диване и выключил свет. Установил будильник на семь утра и уже скидывал обувь, когда заметил странное движение за витринным окном. Сослепу было трудно разглядеть, что именно происходило в такой буран, ведь даже свет от редких фонарных столбов едва ли пробивался сквозь него, но как будто бы там был человек. Армин напрягся, наблюдая. Мурашки пробежали по коже. Район был тихий и безопасный, но мало ли. Сгорбившаяся близко к земле фигура почти не шевелилась. Изредка только мелькал крошечный огонёк — от зажжённой сигареты, догадался Армин. Он наблюдал несколько минут, но человек не уходил — только зажёг новую сигарету, когда закончилась предыдущая. Похоже, тот прятался от метели под небольшим козырьком кофейни и пытался хоть как-то согреться.

Переборов страх, Армин решил предложить незнакомцу помощь. Он снова натянул кроссовки, включил свет, прихватил перцовый баллончик из-под прилавка, приготовился набирать службу спасения в случае чего и только тогда отпер стеклянную дверь и выглянул.

В помещение тут же с гулкими завываниями ворвался ветер, крупные снежинки закружили в воздухе.

— Извините! — Армин окликнул. — Вам нужна помощь?

На его голос обернулся парень, похожий на бездомного. Он сидел в снегу на земле, подтянув к груди колени и курил, свободной рукой пряча огонёк от метели. Он был одет в лёгкую куртку, капюшон которой в этот момент слетел с головы. У парня были длинные, похоже, что давно не мытые и не чёсанные тёмные волосы да куцая бородёнка. Он выглядел не менее напуганным, чем сам Армин.

— Я не хотел вам мешать, я сейчас уйду, — он тут же начал вставать.

— Не надо, заходите погреться, — пригласил Армин и открыл дверь пошире, — переждите здесь метель.

Незнакомец замешкался. Он уже жадно поглядывал внутрь кофейни, где было светло и тепло, но на лице происходила видимая борьба.

— Я не хочу вас стеснять… — начал было он, но Армин перебил:

— Пожалуйста, я буду только рад.

Парень ещё поколебался с мгновение, ветер активно заметал снежинки ему за шиворот, волосы покрылись тонким слоем снега, а обледеневшие руки дрожали, едва удерживая в пальцах сигарету. Деваться было некуда — вероятнее всего, он бы просто замёрз насмерть этой ночью, и, понимая, что гостеприимный владелец кофейни теперь его единственный шанс, он сделал последнюю затяжку, бросил окурок в снег и зашёл внутрь.

Когда дверь захлопнулась, Армин обнаружил, что в кофейню нанесло целый маленький сугроб. Но это было меньшее из двух зол на его пороге — бездомный парень, которого весь облепил влажный снег, оказался очень молодым, едва ли старше самого Армина. Лицо у него было осунувшееся и худое, печальные глаза — глубокого зелёного оттенка, а под правым алел жутковатый рваный шрам. Он был немного выше, но не выглядел пугающим, скорее очень несчастным и брошенным.

— Я Армин, владелец этой кофейни. Как тебя зовут? — заметив, что гость совсем молодой и на первый взгляд скромный, он решил, что дружелюбнее будет перейти на «ты».

— Я Эрен, — просто ответил тот, переминаясь с ноги на ногу.

— Снимай пока куртку, она вся в снегу. Можешь повесить там, — он указал на вешалку-стойку возле входа, — я приготовлю что-нибудь горячее. Тебе больше нравится кофе или чай?

— Я не знаю… — ответил он пристыжённо и опустил взгляд.

— Ладно… Тогда просто куртку повесь, окей?

Эрен кивнул и приступил к исполнению этого маленького поручения.

Озадаченный странным поведением гостя, Армин занялся тем, что он умеет лучше всего — включился в работу бариста. Кофе довольно специфичный напиток, поэтому он решил заварить самый обычный чёрный чай, а заодно разогреть парочку круассанов, оставшихся после закрытия. Он планировал ими утром позавтракать, но этому парню еда была нужнее.

Искоса поглядывая на Эрена, который, сняв куртку, продолжал стоять у входа как статуя и не решался сесть, Армин не мог не задаться вопросом, кто был этот парень, что с ним случилось, почему он вёл себя как стеснительный пятилетний ребёнок, а не юноша лет двадцати.

— Ты можешь сесть за столик, — дружелюбно пригласил Армин, и только тогда Эрен послушно присел на самый краешек самого ближайшего к нему стула.

Закончив приготовления, Армин поставил всё на поднос и отнёс скромный перекус к нужному столику, а сам устроился на диванчике напротив.

— Вот сахар, если надо, — он указал на сахарницу, — чай горячий, так что будь осторожнее. Я подумал, ты голоден, так что разогрел круассаны, они свежие, только утром испёк, — заверил его Армин, прекрасно зная, что в таком состоянии вообще всё равно, какой свежести круассаны.

И был прав. Пробормотав слова благодарности, Эрен сначала нерешительно сделал маленький глоток, словно удостоверяясь, что правда можно, потом ещё, но так и не встретив никакого сопротивления, взял в руки круассан и откусил. Уже через пару минут он с огромным, почти что зверским аппетитом уплёл и выпил всё, что было предложено. Армина, безусловно, тревожило, что он забыл напомнить парню вымыть руки, но отвлекать от еды и смущать сейчас хотелось в последнюю очередь.

Когда Эрен дожевал последний кусочек круассана, стало ясно, что он совсем не наелся. Он ничего не сказал, но с такой тоской поглядел в пустую тарелку, что у Армина закололо в груди.

— Я поищу ещё что-нибудь съестное, — заверил Армин.

— Эт-то не обязательно, — попытался сопротивляться Эрен, — я очень наелся, спасибо. Я не хочу вам мешать, я лучше всё-таки пойду.

— Постой… — Армин не сдержался и накрыл его руку своей в успокаивающем жесте, останавливая. Ладонь Эрена оказалась ледяной, как будто безжизненной, даже горячий чай и круассаны его не сильно согрели. Он не отдёрнул руку, но глаза удивлённо расширились. — Останься тут на ночь, ты же замёрзнешь на улице. Мне не трудно помочь. И ко мне можно на «ты», хорошо? Мне кажется, мы ровесники или вроде того.

Эрен поджал губы на мгновение и пробормотал, убрав руки под стол:

— Извините… извини, я знаю, что от меня плохо пахнет, и я испачкал пол. Я видел, как вы… как ты прибирался, я всё испортил, — он виновато опустил голову. — Не хочу больше доставлять неудобства.

От Эрена действительно пахло неприятно. Это была странная смесь пота, сигаретного дыма от самых дешёвых сигарет, помойки и чего-то ещё островато-терпкого, от чего сжималось всё нутро. Армин старался на это не обращать внимания, но и отрицать факты было бы бесполезно. Парень неизвестно сколько времени провёл на улице без доступа к душу, а Армин, будучи очень чистоплотным, порой даже чрезмерно помешанным на чистоте, испытывал ощутимый дискомфорт от присутствия гостя. Вероятно, он плохо скрывал это на своём лице, и поэтому Эрен так извинялся. Поэтому топтался ранее в одном углу и ютился лишь на краешке стула.

Армин вздохнул, пытаясь подобрать правильные слова. Наконец, он сказал:

— Я не знаю, что произошло в твоей жизни, Эрен. Я не знаю, смогу ли помочь как-то более существенно, но я знаю, что могу предложить тебе услуги этой кофейни. Тут есть что выпить и съесть, где умыться и поспать. Я не хочу тебя обманывать, мне правда это всё странно, и ты правда плохо пахнешь, — признался он, — но я… я не могу оставить человека в беде. Не чувствуй себя виноватым, просто прими мою помощь, ладно? Я ничего за это не возьму и предлагаю искренне. Не извиняйся больше, я не хочу это слышать. Достаточно будет простого «спасибо». Договорились?

Закончив свою маленькую речь, Армин остался неудовлетворённым, он скривился. Сказанное звучало несколько резко. Но Эрен поднял на него взгляд, в котором действительно читалась благодарность. Глаза как будто даже прояснились и стали светлее, словно отступил некий глубинный, животный страх, что над ним сейчас посмеются или наорут и выставят на улицу. Правда, хотя и жёсткая, ему была нужна, и он искренне, более твёрдым голосом произнёс:

— Спасибо. Правда спасибо. Вы так… ты такой добрый человек.

Он говорил с благоговением, и Армину показалось, будто Эрен впервые в жизни вообще столкнулся с актом доброты в его сторону. Он не хотел в это верить, хотя интерес к истории Эрена зародился естественным образом. Армин ободряюще улыбнулся:

— Я посмотрю, что смогу приготовить, а ты сходи умойся и помой руки, хорошо? Туалет вон там, — он указал в нужном направлении.

Эрен кивнул и уже смелее, чуть освоившись, пошёл куда было сказано. При ходьбе он сутулился и прихрамывал на левую ногу, Армину лишь оставалось гадать почему. Но это дело не первостепенной важности, так что он вернулся за прилавок. Конечно, у него оставались ещё некоторые пирожные, которые не были съедены в течение дня, но вряд ли они были тем, в чём нуждался Эрен. Он решил сготовить простую, но сытную яичницу, нарезать хлеб и заварить ещё чаю. Пожалел, что не додумался до этого раньше, но сам был в немалом шоке от свалившегося как снег на голову незнакомца.

Когда Армин закончил и принёс всё Эрену, тот уже терпеливо ждал на своём месте, усевшись на стул более уверенно. Он умылся и попытался пригладить за уши волосы, но без расчёски с этими спутанными грязными патлами едва ли возможно было что-то сделать. Он накинулся на еду с такой жадностью, будто не слопал ранее два круассана, на это было действительно грустно смотреть.

— Кушай помедленнее, так лучше усвоится, — подсказал Армин, и Эрен повиновался. Он старался быть покладистым, словно опасался, что если поступит иначе, случится что-то нехорошее.

— Я должен помыть посуду за собой, — сказал Эрен, когда всё доел и отпил горячего чаю. — Спасибо большое.

— У меня есть посудомойка, не стоит, — Армин забрал тарелку, отнёс её в раковину и вернулся. — Эрен… извини, если это не моё дело, но как ты оказался на улице?..

Интерес уже трудно было сдерживать, и в какой-то мере Армин заслуживал его удовлетворить, разве нет? Но Эрен замялся. Опустил взгляд на сцепленные замком вокруг кружки пальцы.

— Ну… я сбежал…

— Сбежал? Зимой? Но это же очень опасно, — заметил Армин.

— Так получилось…

— Расскажешь? Может, я смогу помочь?

Эрен яростно помотал головой:

— Н-нет, не надо, я справлюсь, я обязательно утром уйду и больше не потревожу.

Опять он за своё, подумал Армин с сожалением, но ничего не сказал. Повисло неловкое молчание. Эрен глядел в кружку, где остывали остатки чая, а Армин рассматривал своего ночного посетителя. Чем больше они находились рядом, тем больше ему казалось, что Эрен был весьма симпатичным, вежливым и наверняка неглупым молодым человеком, который попал в какие-то страшные обстоятельства. Всё сильнее на душе скреблось чувство, что нельзя отпускать его утром восвояси, а надо помочь, захочет он того или нет. Возможно, Армин лез не в своё дело, но он свято верил, что маленькие добрые дела могут изменить мир к лучшему. Может быть помощь Эрену и есть его маленькое доброе дело?

Взгляд Армина, бродивший во время этих размышлений по гостю, вдруг остановился на шраме.

— Откуда у тебя этот шрам? Под глазом.

— Да так… — Эрен пожал плечами и инстинктивно выправил из-за уха волосы так, чтобы они закрывали эту часть лица, — давняя история.

— Почему ты так сильно не хочешь рассказывать мне, что с тобой случилось? — Армина действительно это удивляло, разве Эрен не хотел бы поделиться пережитым хотя бы с кем-нибудь — вероятно, впервые в жизни? Но, похоже, чего-то важного в людской психологии он не понимал, потому что Эрен не стремился поддаваться на уговоры.

— Это правда не так важно, — он поднял взгляд и попытался улыбнуться, — я понимаю, что ты хочешь помочь, но это необязательно. Я справлюсь, а шрам просто мелочь. Мне есть где спать ночью и всё такое, я случайно сюда забрёл, метель началась слишком внезапно. Не стоит так беспокоиться.

— Как не беспокоиться, зима нынче холодная, ты ведь можешь замёрзнуть насмерть. Я не хочу этого. Может, я хотя бы помогу пристроить тебя в приют? — предложил Армин.

Эрен яростно помотал головой, но его глаза тревожно заблестели:

— Нет-нет, не надо.

— Эрен… — Армин был в отчаянии, он уже не знал, как к нему подступиться, — ты можешь мне довериться, ну же. Тебя обижают дома?

Эрен задрожал. Его глаза заметно расширились, только появившийся сытый румянец схлынул с лица. Костяшки крепко сжались на кружке.

— Я не могу об этом говорить, — медленно произнёс Эрен севшим голосом.

— Ты можешь. Я никому не расскажу, клянусь. Ты можешь мне выговориться, — мягко увещевал Армин, взяв его руки в свои. Он не понимал уже сам, что творит, не представлял, какой нарыв пытается вскрыть и зачем это делает. Лицо Эрена говорило, буквально кричало своим выражением: «не влезай — убьёт», но Армин настойчиво лез.

— Я… я не могу.

— Ты в безопасности. Ты можешь рассказать мне о том, что пережил. Расскажи, пожалуйста, я прошу.

Губы Эрена сильно дрожали, брови сложились отчаянным выражением, будто он безмолвно умолял его прекратить. Вдруг Армин за всем его неухоженным видом увидел перепуганного юношу, в красивых зелёных глазах затаился животный ужас.

— Они узнают… я правда не могу…

— Кто «они»? Никто ничего не узнает, я клянусь. Тут только я, и я никому не скажу что-то, что тебе навредит, — уверял Армин.

Эрен сломался.

Из его глаз брызнули слёзы, он затрясся сильнее и выдавил из себя:

— Ты…ты поможешь мне? Мне так страшно, мне так страшно, помоги мне…

— Помогу. Я помогу, — Армин не сдержался и пересел на соседний стул, притянул Эрена для объятий, но тот вдруг вскрикнул, отпрянул и заплакал ещё сильнее. Быстро проанализировав свои действия, Армин понял, что причин боль, прикоснувшись к спине. — Прости, ради бога, я сделал тебе больно?

Эрен, пряча лицо в руках, замотал головой.

— Можно мне посмотреть? — вместо того, чтобы обнять, он бережно убрал его руки с лица и вытер слёзы Эрена с впалых щёк, убрал со лба волосы. Он пытался приласкать этого раненого зверёныша, чтобы тот ему доверился.

— Не надо, там… не надо.

— Пожалуйста. Тебе же больно. Может, я смогу помочь? У меня есть аптечка, — встревоженно тараторил Армин.

— Я… пожалуйста, только не выгоняй меня, — всхлипывая, попросил Эрен. — Пожалуйста.

— Не выгоню. Дай я посмотрю, — не дожидаясь дальнейшего разрешения, Армин поддел его потрёпанный чёрный свитер и помог его снять. Под свитером была рубашка, на которой виднелись следы крови, и Армин стал торопливо расстёгивать пуговицы. Эрен, швыркая носом, напряжённо наблюдал за тем, как летали пальцы на его груди, но не пытался остановить его, словно смирившись со своей участью.

Уже высвобождая первые пуговицы, Армин понял, что дело плохо. Очень плохо. Кожу Эрена пересекали красные полосы и фиолетовые кровоподтеки, и чем больше открывался вид, тем он был хуже. Практически весь впалый живот был одной фиолетово-бурой гематомой.

— Эрен, тебе надо в больницу, — прошептал Армин.

— Я не могу-у-у, — заскулил он.

— Хорошо, хорошо, потом это обсудим. Я пока просто посмотрю, — заверил Армин, зная, что обманывает его. Любыми правдами и неправдами, он отведёт его в больницу.

Когда он попытался сбросить рубашку с плеч, Эрен болезнённо вскрикнул, умоляя прекратить. Армин, не понимая в чём дело, встал со своего места, зашёл за его спину и…

— Боже, — он в ужасе прикрыл свой рот.

Рубашку было сложно снять, потому что она буквально приварилась к коже застывшими корками крови. На некогда белоснежной ткани со спины практически не было чистого участка, кровь, очень много засохшей крови от шеи до пояса джинсов. Армин сглотнул, в панике соображая, что делать. Руки задрожали, сердце выпрыгивало из грудной клетки. Откуда бежал Эрен? Что с ним делали? Не придут ли за ним сюда?..

— Так… — Армин медленно выдохнул и коснулся пальцами содрогающихся плеч Эрена, который ничего не понимал, — пересядь, пожалуйста, на диван, так будет удобнее.

— Но я ведь…

— Пересядь, — излишне жёстко отрезал он, плохо контролируя свои эмоции. Эрен смиренно повиновался.

Армин ушёл в комнату для персонала за чистыми полотенцами и аптечкой, молясь, чтобы в ней было достаточно бинтов и антисептика. Вернувшись, оставил их на столике рядом с растерянным Эреном, и принёс с кухни кастрюлю тёплой воды.

— Что ты делаешь? — тихо спросил Эрен.

— У тебя… — Армин сглотнул, — я должен снять твою рубашку и всё обработать, но кровь запеклась, поэтому тебе больно. Я попытаюсь размочить ткань. Эрен… скорее всего, будет очень больно. Ты потерпи, ладно? Я постараюсь быть аккуратнее, — он отчаянно заламывал руки из-за нахлынувшей тревожности, и мельком поглядывал в окно, параноидально боясь, что за ними следят, но там по-прежнему бушевала метель, — Эрен, умоляю, скажи, кто это с тобой сделал? Они могут за тобой прийти?

— Это мои родители, — испугавшись реакции Армина, признался Эрен, в его расширившихся глазах плескался не меньший шок, он, очевидно, не знал, что так сильно истекал кровью.

— Это сделали твои родители?! — Армин готов был расплакаться, сел рядом с Эреном и приблизился к его лицу. — Мне так жаль, боже.

Эрен сглотнул, и прикусил губу. Беспомощно бегал глазами по чужому лицу в поисках чего-то и, похоже, нашёл, потому что, сведя вместе края рубашки, раскололся и заговорил тихо:

— Я не виню их… Просто я плохой сын. Я очень грешен и не могу быть таким, как они. Поэтому меня наказывают. Я заслуживаю эти наказания, но мне всё равно так страшно каждый раз их получать. Это больно. Я так хотел, чтобы это закончилось, поэтому струсил и сбежал. Не знаю, ищут ли меня, но им теперь будет лучше. Они слишком страдают из-за того, как я грешен. Всем будет лучше без меня, я ведь очень плохой человек, правда… Я не заслуживаю помощи, — он закончил и, поджав губы, вжался головой в плечи, словно опасаясь, что Армин, узнав его настоящую сущность, сразу же откажется помогать.

— Эрен… у меня нет слов… Ты не плохой человек, что ты… Плохие люди — это твои родители. Они же психи. Ты всю жизнь так рос? — у Армина мурашки по коже прошли.

Эрен кивнул утвердительно.

— Мне так жаль… Можно я тебя обниму? Я постараюсь аккуратно, — заверил Армин, но он отстранился:

— Нет, я же совсем грязный, тебе будет противно.

— Ерунда, забудь, что я тогда сказал. Помыться проще простого, ты не виноват, что оказался в таком положении. Обниму?

Эрен неопределённо качнул головой, и Армин бережно притянул его к себе. Стараясь не прикасаться вообще к спине, он положил его голову к себе на грудь и замер так. Эрен жадно вцепился пальцами в чужую рубашку. Он был страшно травмирован, и простой больницей тут не отделаться — годы, годы психотерапии не факт, что смогут помочь. У Армина крошилось сердце от этой мысли. Он погладил Эрена по голове.

Неизвестно, сколько прошло времени в этих объятиях, но Армина уже несколько начало мутить от запаха — жаль, что душа не было в комнате для персонала, он теперь бы очень пригодился. Но это было такой мелочью на фоне того, откуда тот терпкий запах исходил. Потому что, обнимая Эрена, Армин понял, что дело в его спине — раны там уже загноились. Он должен был раньше догадаться, но теперь всё вставало на свои места.

Осторожно отстранив Эрена, Армин выдавил из себя утешительную улыбку, хотя был до чёртиков напуган:

— Спасибо, что доверился мне. Давай теперь попробуем обработать твою спину, ладно? Если этого не сделать, ты можешь получить заражение крови, если уже не, это очень опасно.

— Хорошо.

Он вдруг стал несколько более покладистым, что не могло не радовать. Сколько времени уже прошло, час? Армин совершенно перестал отслеживать. Почему-то казалось, что они с Эреном как минимум день провели вместе, и хотя они знали друг о друге ничтожно мало, возникло стойкое ощущение, что это только начало их знакомства.

Скорее всего, эту ночь Армин запомнит навсегда. Ощущение того, как под его пальцами, старательно размачивающими мокрым полотенцем ткань рубашки и отделяющими её сантиметр за сантиметром, вновь вскрываются раны, как разрываются едва-едва образовавшиеся корочки, вид того, как свежая алая кровь проступает пятнами поверх побуревшей застарелой, а вместе с тем всё больше концентрируется тошнотворный гнойный запах, он никогда не сможет забыть. Мысль, что вместо того, чтобы нести счастье и добро, он причинял адскую боль, выжигала всё нутро. И полувхлипы-полустоны, которые издавал Эрен, содрогаясь всем телом даже от касаний прохладным полотенцем, заставляли его чувствовать себя ещё хуже. Эрен правда старался терпеть изо всех сил и, казалось бы, человек, испытавший много лет унижений и боли, должен был к этому привыкнуть, но нет. В руках Армина было удивительное человеческое существо, не озлобленное, не огрубленное жестокостью и в буквальном смысле пытками.

Армин тихо шептал «прости-прости-прости», когда отделял новый участок ткани трясущимися руками и бесшумно глотал собственные слёзы. Он ничего подобного не видел нигде и никогда: ни в кино, ни в новостях, ни упаси боже в реальной жизни. Все двадцать три года он жил словно в пузыре, окружённый любовью матери, хотя и в бедности, не сознавая, насколько же жестоким может быть родитель к собственному дитя. Кожа спины Эрена была исполосована глубоко въевшимися ранами поверх уже побелевших шрамов от чего-то навроде хлыста — Армин даже не был уверен, что хотел бы знать, чем нанесли столь серьёзные ранения, и как вообще Эрену удалось сбежать после их получения. Возможно, спина выглядела бы чуть лучше, если бы сразу подверглась медицинской обработке, но этого не случилось. Неизвестно, как долго в этой одежде Эрен ходил по улицам города, истекая кровью, но прочные корочки образовались только местами. В остальном на ранах лопались пузыри желтовато-белого гноя, смешивались с кровью и сукровицей и текли по спине тонкими струйками. К тому моменту, как Армин полностью снял рубашку, она и полотенце были уже насквозь пропитаны этой тошнотворной смесью.

Когда Эрен в первый раз закричал, едва смоченная в антисептике медицинская салфетка коснулась чувствительной кожи, Армину показалось, что он вот-вот упадёт в обморок. Этот животный крик ударил по ушам, сердце ухнуло в живот от ужаса. Он тут же погладил Эрена по волосам и дал ему передышку, лихорадочно соображая, что делать, как его отвлечь.

— Тшш, Эрен, всё будешь хорошо, ты слышишь меня? Боль закончится, всё обязательно наладится, — приговаривал он, вовсе не уверенный в своих словах. Физическая боль — может быть, но душевная?

Но надо было продолжать, нужно было остановить кровь и обработать все раны как можно скорее.

— Всё нормально, — словно услышав его мысли, выдавил из себя Эрен, — продолжай, если тебе не противно. Господи, пусть это поможет очиститься грехов, — себе под нос прошептал он.

У Армина не было сил убеждать его, что внушённые ему верования были ложными. Он продолжил работу, стараясь не обращать излишнего внимания на вскрики Эрена, периодически поглаживая его по руке или голове и приговаривая, что скоро всё закончится, потому что если бы он позволил себе сочувствовать слишком сильно, то сам бы уже был в истерике.

Но на то, чтобы всё закончилось — по крайней мере на этом этапе — ушла уйма времени, куча окровавленных салфеток, полбаночки антисептика, треть тюбика заживляющей мази и два мотка бинта, а ещё бог знает сколько нервов. Хорошо, что Армин был очень запасливый, и его аптечка была приготовлена буквально на случай апокалипсиса. На часах перевалило за три ночи, когда Армин прибрал весь этот ужас и вылил в унитаз окровавленную воду, пока перебинтованный Эрен приходил в себя.

— Тебе нужно поспать, — проговорил Армин, присев рядом с ним.

Эрен выглядел ещё более измождённым, чем до этого. Лицо побледнело и покрылось испариной, он мелко дышал, больше не мог говорить и только беспомощно смотрел на него, как побитый щенок. Армин бережно прикоснулся ко лбу тыльной стороной ладони — его лихорадило. С одной стороны, удивительно, что только сейчас, Эрен уже давно мог получить заражение крови и умереть, с другой стороны — как же это было невовремя. Армин завернул его в плед, который стелил на соседнем диванчике для себя и принёс новую кружку горячего чая. Эрен был не в силах пить самостоятельно, поэтому Армин поднёс кружку к побелевшим губам и потихоньку влил чай в рот.

Он согревал Эрена ещё четверть часа, дал ему жаропонижающее, укутал в ещё один плед и уложил головой на свои колени. В сон клонило жутко, мозг отказывался соображать, но он продолжал машинально гладить спутанные волосы, к которым ещё пару часов назад ему было бы противно прикоснуться, и понимал, что завтра — точнее, уже сегодня — кофейню он не откроет, а утром первым же делом отвезёт Эрена в больницу.

К четырём часам лихорадка отпустила, и Эрен наконец-то вырубился, но даже во сне он не знал покоя. Ему беспрестанно снились кошмары, он умолял его простить, умолял не бить, плакал и стонал, как будто снова оказался в том аду, из которого сбежал. Армин изо всех сил пытался его успокоить, но это было практически нереальной задачей, он сам уже обессилел и проваливался в бессознательное.

Последнее, что Армин запомнил перед тем, как вырубиться, это как за окном забрезжил долгожданный рассвет, отражаясь миллионами искр от укрывшего улицу снега.

Chapter 2: В больнице

Chapter Text

Армин проснулся от настойчивого дребезжания в кармане. Ещё даже не разлепив глаза и не соображая, что происходит, он на ощупь вытащил телефон и отключил будильник. Голова раскалывалась. Шея затекла от неудобного положения, как и ноги, на которых покоилось что-то тяжёлое. Потихоньку к нему возвращались картинки вчерашней ночи, и сменявшиеся одна другой эмоции от любопытства до ужаса бодрили покруче любого будильника.

Разлепив веки и проморгавшись, он обнаружил спящего Эрена на своих коленях. Удивительно, как его не разбудил будильник, но, может, оно и к лучшему. Кое-как балансируя на онемевших ногах, Армин переложил его голову на диван и встал. Потянулся до хруста в ряде позвонков, покрутил шеей, выгнулся, пытаясь прийти в себя. Часы на стене напротив показывали 7:05, а это значило, что скоро приедет доставка и ему надо готовиться к открытию. Что было просто невозможно наутро после всего, что он узнал.

Метель к утру улеглась. Солнце нежным розовато-персиковым светом переливалось на белоснежном одеяле, укрывшим улицу на добрый десяток сантиметров по всем поверхностям. Дворники уже активно принялись за работу, коей им предстояло немало, а самые ранние пташки через сугробы пробирались к автобусной остановке или своим автомобилям, также занесённым сугробами

Умывшись прохладной водой в туалете, Армин глянул на себя в зеркале и не узнал лицо напротив: после тяжёлой ночи он будто бы постарел на несколько лет. Под глазами образовались тёмные круги, белки глаз покраснели от полопавшихся капилляров, лицо опухло. Самое паршивое, что теперь он даже не знал, когда вновь удастся выспаться, а жизнь вернётся в прежнее русло.

С одной стороны, он, пожалуй, слишком много брал на себя. Матушка всегда его за это мягко корила — стремиться решать чужие проблемы было чуть ли не жизненным кредо Армина. Но с другой… а кто, если не он? Действительно, в этой ситуации, что ему ещё оставалось: просто бросить Эрена на произвол судьбы? Он тогда либо умрёт на улице, либо вернётся домой и умрёт от рук «любящих» родителей. Так и так будет являться ему в кошмарах до конца дней.

Когда Армин немного пришёл в себя и был готов совершать хотя бы минимальную активность, он вышел на улицу и набрал номер компании, привозившей ему каждое утро свежую выпечку, десерты и другие необходимые продукты. Часть вкусностей он готовил сам, но поскольку одних рук явно было мало для ежедневной работы кофейни, у него с давних пор была отработана схема, которая впервые дала сбой. На том конце провода само-собой не хотели отменять заказ — он был уже приготовлен и погружен — поэтому Армин предложил, чтобы сотрудники компании поделили еду между собой без возврата денег. Ему не хотелось морочиться, учитывая, что договор был нарушен с его стороны, так что такой расклад показался ему наилучшим вариантом. Он успел изрядно замёрзнуть, стоя в кроссовках на снегу в минусовую температуру, и к тому времени, как забежал внутрь, руки уже полностью околели и обездвижились, а зуб на зуб не попадал.

Эрен всё ещё спал.

Армин решил его не будить, а пока тихо прибрать беспорядок, образовавшийся с ночи, особенно засохшую грязью лужу у входа. На всё про всё ушло не слишком много времени, и Армин, не зная чем себя занять, сел за один из столиков и загуглил, как помочь человеку, пережившему насилие. Он смутно понимал, что сначала надо разобраться с больницей, а потом, может быть, подключить полицию, но знал, что Эрен будет против всего этого. Несмотря на то, как Армин вечно стремился всем помогать, психологом он не был, а убеждающие слова порой было трудно подбирать. Не менее сложным было также понять, почему Эрен не ненавидел своих родственников и считал побои заслуженными, почему боялся их и бежал, но при этом от одной мысли, что кто-то узнает обо всём приходил в ужас. На Армина свалилась целая куча на первый взгляд неразрешимых задач, и, что хуже всего, не у кого было попросить помощи или совета. Близких друзей у него не водилось, а те знакомые, что были, не поняли бы, зачем вообще возиться с таким, как Эрен.

Армин отвлёкся на шорох — Эрен проснулся. Отложил телефон и подошёл, помог ему сесть. Эрен был страшно бледен. Армин потрогал покрытый испариной лоб — совсем холодный.

— Как ты? — он мягко спросил, поддерживая Эрена в сидячем положении.

Тот помотал головой, сжав только плотнее губы. На его лице сменялись разные выражения: усталость от раннего пробуждения быстро переросла в тревогу, а после глаза вовсе расширились и зажглись паническим огнём. Эрена пробрало странной судорогой и он зажал себе рот, но Армин слишком поздно понял, что происходило. Едва он отпустил Эрена, чтобы сбегать за какой-то ёмкостью, тот не выдержал и проблевался прямо на свежевымытый пол. Не вышло практически ничего, кроме желчи, и когда Армин прибежал обратно с ведром, Эрен только плакал и извинялся сквозь кашель, пытаясь рукавами рубашки вытереть своё лицо.

— Ничего страшного не произошло, — заверил Армин и потихоньку отодвинул Эрена в сторону от содержимого его желудка на кафеле. Тот сильно дрожал и тяжело дышал, всхлипывая. Определённо не лучшее пробуждение.

Армин снова набрал воды, чтобы наскоро помыть пострадавший участок пола — не хотелось бы, чтобы от желчи потом остались следы, пока Эрен в обнимку с ведром всё молил его извинить. Он будто вообще не слышал, что ему говорят: на каждое «всё в порядке, ничего страшного» Армина он рассыпался в извинениях и всхлипываниях, пару раз только прервавшись, когда его опять затошнило. Вероятно, морок сна ещё не сошёл, и всё навалилось слишком внезапно, не выдерживало не только физическое, но и ментальное здоровье.

— Эрен! — наконец не выдержал Армин, у самого сердце разрывалось от этих страданий. — Успокойся уже. Я всё вымыл и привёл в порядок, оглядись — как будто ничего и не было.

Эрен вздрогнул от повышенного голоса, но послушно осмотрелся. Пол был чист, всё было прекрасно.

Армин добавил:

— Если можешь, иди умойся и приведи себя немного в порядок, хорошо? Нам надо в больницу.

— Я не хочу… — последовал тихий ответ.

— Я знаю, но так нужно. Твои раны должны осмотреть специалисты и вылечить, а то случится что-нибудь плохое.

Эрен отрицательно помотал головой. Он всё ещё был бледен и едва держался в сидячем положении. Мало было проблем до этого, так он ещё оказался страшно капризным. Армин старался мысленно напоминать себе о том, что пережил Эрен. Его поведение — лишь реакция психики на происходящее.

Он сел рядом, убрал ведро и помог выпить стакан воды до конца. Отставив его в сторону, Армин спросил, заглянув в глаза:

— Я не понимаю, почему ты не хочешь в больницу? Там тебе помогут и вылечат.

Эрен сглотнул.

— Всегда, когда ко мне приходил врач, он делал только больно… — тихо признался он.

— Приходил врач? Ты никогда не был в настоящей больнице или типа того?

Эрен отрицательно покачал головой.

— А что он делал? Этот «врач»? — Армина одолевали сомнения, что тот человек вообще имел отношение к медицине.

— Обычно он читал молитвы, чтобы изгнать из меня бесов, и наказывал, чтобы очистить моё тело и душу, искупить грех, который вызвал болезнь, — медленно проговорил Эрен, тщательно подбирая каждое слово.

То, что он описывал, походило на некий культ, изгнание демонов и прочую муть, Армину даже самому поплохело.

— У вас там какая-то община или вроде того, да? — предположил Армин, и Эрен согласно кивнул.

— Да, у нас большая семья.

— Что бы там ни было, оно не имеет ничего общего с семьёй. И врач этот не врач вовсе. Тебе правда помогут, дадут обезболивающее. Ты сможешь отдохнуть в тепле и безопасности, — заверил Армин. — Я буду с тобой и не дам тебя в обиду.

Армин взял его за руку и переплёл их пальцы. Ободряюще улыбнулся. Эрен смотрел на него жалостливо, как побитый щенок, не уверенный в том, стоит ли доверять своему новому хозяину.

— Всё будет хорошо, ты можешь больше не бояться.

До больницы они добрались на такси. Пришлось попотеть, чтобы уговорить таксиста пустить Эрена в его автомобиль. В итоге сошлись на том, что Армин с лихвой отстегнёт чаевых при оплате поездки. Конечно, можно было бы поехать на общественном транспорте, но каковы шансы, что их пустили бы вообще в салон? Хотя Армин уже вполне привык к неудобствам, которые вызывали присутствие Эрена, и понимал, что он обычный парень, попавший в беду, поди объясни это окружающим, не испытав океан унижения.

Всю дорогу Эрен был притихший. Его ещё немного мутило, поэтому Армин на всякий случай приготовил бумажный пакет, хотя и надеялся, что всё обойдётся — таксист грозился взыскать с них за порчу имущества, если что случится. Зато новая порция унижений и россыпи объяснений ждала их в приёмной больницы, где все, включая медицинский персонал, стали шарахаться от них. Эрен тихо умолял уйти, чтобы это как можно скорее закончилось, но Армин, крепко держа его за руку, пытался объяснить, что его нужно осмотреть. Он не хотел прямо с порога при всех людях рассказывать, что привёл в больницу жертву домашнего насилия, у которого буквально гноится спина, исполосованная плетью, поэтому пытался изъясняться более обтекаемо.

Но встала проблема страховки, коей у Эрена, конечно, не было. Документов — тоже. Вообще никаких. Администратор с каждой новой фразой лишь разводила руками, повторяя, что бездомных они не принимают, для этого есть специализированные центры.

— Да что же у вас за больница-то такая! — не выдержал Армин. — Человек кровью истекает, а вы в помощи отказываете!

— Пожалуйста, не надо, пошли, — взмолился Эрен, оттягивая его от стойки администратора. Несколько посетителей позади них ахнули, кто-то уже вовсю перешёптывался и обсуждал зачинщиков беспорядка.

— Я не вижу, чтобы он истекал кровью, — натянув ни капли не вежливую улыбку, проговорила девушка за стойкой, и Армину впервые в жизни захотелось кому-то врезать.

— Армин, пошли, — Эрен тревожно оглядывался и тянул его назад, он был напуган количеством глаз, которые теперь пристально смотрели на него с осуждением или отвращением.

— Покажи ей, — попросил Армин, — может, тогда нам поверят.

— Я не хочу, — Эрен только сильнее запахну́л свою куртку.

— Послушай…

— Давайте я его осмотрю.

Армин оглянулся. Рядом возникла молодая женщина лет тридцати пяти в медицинском халате и, с интересом прищурив глаза, изучала их через толстые стёкла очков.

Администратор только вздохнула, цокнула и грубо бросила перед Армином несколько листов бумаги:

— Заполните тогда это.

— Я доктор Ханджи Зое, — представилась женщина и обратилась к Эрену. — Пошли со мной. Как тебя зовут?

Армин уловил беспомощный взгляд, который бросил на него Эрен, и подтолкнул вперёд:

— Всё хорошо, я буду тут. Обещаю.

Эрен, сбивчиво представившись, пошёл за доктором Зое. Все взгляды в приёмной, как магнитом притянутые, следили за ним, и это было ужасно. Армин был очень зол и одновременно разочарован в человечестве в этот момент, но надеялся, что Эрен справится.

То, что Эрен справлялся не очень, Армину стало ясно, когда к нему, заполняющему кое-как бумаги, встревоженно подошла доктор Зое. Она явно было в шоке от увиденного.

— Вы не могли бы пройти со мной? — попросила она, и Армин тут же повиновался. — Он не объясняет, откуда все эти раны, мы должны вызвать полицию.

Она остановилась в коридоре, где было значительно тише, а посетители не подслушивали.

— Я не могу за него рассказать, я обещал этого не делать, — ответил Армин. — Только ему решать, вызывать ли полицию.

— Но он ничего вообще не говорит. Я его чуть ли не насильно раздела, чтобы он вообще показал, что скрывает. Я оставила пока медсестру обрабатывать раны и взять кровь на анализы, состояние спины ужасное. Это вы всё забинтовали?

— Да. Он ночью прятался под окнами моей кофейни, я его позвал на время метели.

— И он рассказал, откуда это?

Армин неопределённо качнул головой.

— Вы же понимаете, что у него может быть заражение крови? Нам надо больше вводных данных о его состоянии. Тем более, тот, кто это сделал, видимо, на свободе, и может быть опасен для других.

Армин понимал, что всё, что она говорит, — правда. Но предугадать реакцию Эрена, если Армин сделает что-то за его спиной просто невозможно. Кажется, на всём белом свете он был единственным человеком, которому Эрен хоть чуть-чуть доверился, и разрушать это было бы несусветной глупостью. Но…

— Насколько я смог узнать, он бежал из какой-то общины, где над ним издевались. Как давно Эрен на улице, я не знаю. Я бы рад вызвать полицию, но я считаю, нужно сперва поговорить с ним.

— О полиции вопрос не стоит, — к ним вдруг подошёл ещё один мужчина в белом халате, — Мик Закариус, глава отделения хирургии, — представился он. — Полицию я уже вызвал, мы просто не можем умолчать о таком преступлении, парню и другим возможным жертвам нужно помочь.

Армин похолодел. Вокруг Эрена образовывался слишком большой ажиотаж, что могло его напугать и привести к непредсказуемым последствиям.

— Можно мне к нему? — попросился он.

— Прошу, — Мик пригласил, и они все втроём проследовали в кабинет неподалёку.

На койке в центре кабинета сидел Эрен, опустив голову, а молодая медсестра торопливо обрабатывала его спину. Рядом в ведре покоились окровавленные бинты и салфетки. Эрен мужественно терпел, впившись ногтями в колени.

— Привет, — сказал Армин и сел рядом на корточки, чтобы заглянуть в лицо, — я тут.

Эрен плакал. Ему было больно и страшно. Словно читая гневные мысли Армина, доктора Зое и Закариус уже обсуждали, какую дозу обезболивающего ввели Эрену, но, очевидно, это не очень помогло. Армин погладил его по руке и прошептал:

— Потерпи чуть-чуть, ладно? Боль скоро закончится.

Эрен несколько раз кивнул. Он доверял Армину, и скоро это хрупкое доверие скорее всего разрушится.

Когда раны были обработаны, Мик Закариус сам всё осмотрел и дал добро на бинтование после того, как сделал несколько фотографий для полиции. Армина смутило, что он решил не зашивать раны, поэтому спросил об этом.

— Состояние не критическое, и сейчас будет больше рисков от местной анестезии, — пояснил он. — Поскольку у нас нет медицинской истории Эрена, мы не можем быть уверены, что у него нет аллергии на тот или иной препарат.

— Но ведь вы ввели обезболивающее, — не согласился Армин.

— Да, тут на свой страх и риск, но мы ввели то, которое имеет наименьший риск вызвать аллергическую реакцию. С местной анестезией всё сложнее. В любом случае, раны уже затягиваются, пара недель перевязок, и всё заживёт, — он ободряюще улыбнулся и похлопал Армина по спине.

Его этот ответ вообще не впечатлил, но делать больше было нечего.

Естественно, Эрена никто не собирался отпускать. О полиции ему пока не сообщили, но поставили перед фактом о госпитализации. Только для этого требовалось соблюсти хотя бы минимальную гигиену. Полноценно помыться с открытыми ранами на спине было невозможно, поэтому Эрену сказали собрать волосы в пучок на затылке, а тело обтереть влажным полотенцем. Также ему предоставили мыло, чтобы умыться и подмыться, зубную щётку и пасту.

Пока он приводил себя в порядок, полиция уже заявилась, вызвав ещё больший переполох среди персонала и пациентов. Пришли двое: один высокий блондин, представился капитаном полиции, второй низкий брюнет, представился офицером. Они оба, заинтригованные, уже ломились поговорить с Эреном, но Закариус их не пустил, попросив подождать, только указал на Армина как на того, с кем пока можно переговорить.

— Как вы познакомились? — в лоб задал первый вопрос капитан Смит, едва они все втроём устроились в небольшом свободном кабинете. Капитан сел в кресло врача, офицер Аккерман облокотился о стену, а Армин устроился на стул перед ними. Было очень неловко и, честно говоря, даже стрёмно: он никогда не имел дел с полицией, да и не горел этим желанием.

— Я владею кофейней на пересечении улиц имени Марии и Розы, вчера из-за метели остался переночевать на работе. Перед тем, как лечь спать, увидел за окном человека. Так и познакомились.

Капитан Смит задавал много вопросов, выпытывая каждую мелочь их личного разговора, а Аккераман с невероятной скоростью записывал все показания, хотя Армина и так писали на диктофон. Видимо, офицер был старомоден и предпочитал классическую форму записи. Армин старался отвечать на все вопросы честно и максимально подробно, но через слово напоминал полицейским, что Эрен сильно не в порядке и они могут напугать его, поэтому пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, будьте помягче. Он упомянул и то, как Эрен всячески покрывал своих родителей, кем бы они ни были. Он наверняка не захочет давать какие-либо показания против своих мучителей или того хуже — заявлять на них.

Обоих полицейских крайне заинтересовал Эрен. Оказалось, они уже расследовали дело некой общины, которая состояла из нескольких соседних домов в пригороде — соседи, которые туда не входили, часто жаловались. Не было каких-то конкретных свидетельств жестокости или насилия, только постоянно доносившиеся странные звуки, включая крики, но каждый раз, когда заявлялась полиция, всё было тихо и в полнейшем порядке. Капитан Смит уже давно пытался поймать их за хвост, и Эрен явно стал важнейшей зацепкой. Ключевым свидетелем. Они хотели как можно скорее опросить его, и Армин никак бы не смог им помешать.

К счастью, ему удалось выпросить разрешение на присутствие во время их беседы с Эреном, мотивировав тем, что они уже знакомы какое-то время, и тому может быть спокойнее с кем-то, кого он знает хотя бы немного. Аккерман выразительно хмыкнул от этой просьбы и закатил глаза, но Смит снисходительно согласился, что в этом есть логика.

Первым к Эрену зашёл Армин. В силу обстоятельств ему щедро предоставили одиночную палату, хотя и самую маленькую. Он уже переоделся в больничную сорочку, за неимением другой одежды, волосы собрал в пучок и нервно ковырял пальцы.

— Армин! — воскликнул Эрен, едва завидев его.

— Привет. Как ты? Выглядишь значительно лучше, — Армин улыбнулся и присел на стул рядом.

— Кажется, лучше… — признался Эрен, уголки губ дрогнули в намёке на улыбку. — Но тут слишком много людей, которые постоянно задают вопросы. Мне это не нравится.

Святая простота, подумал Армин с сожалением.

— Прости, Эрен… Боюсь, что вопросов будет ещё больше. Я пытался этому помешать, но доктор Закариус вызвал полицию без моего ведома.

Глаза Эрена в ужасе расширились.

— Пожалуйста, не надо, умоляю…

— Всё будет хорошо, они тебе помогут, — заверил Армин, пока Эрен отчаянно мотал головой. — Почему ты так боишься полицию?

— Они зло, они от дьявола, полиция зло, — убеждённо затараторил Эрен какую-то бессмыслицу.

Удобно устроились в этой общине: творят преступления за преступлением, морочат голову, а полиция у них от лукавого.

Но Эрена было бесполезно убеждать, да и у Армина особо не было времени — капитан, а следом за ним и офицер уже входили. Эрен в панике засучил ногами по постели, пытаясь вжаться в изголовье и исчезнуть. Представители полиции представились, но не были услышаны пациентом.

— Эрен, они тебе помогут. Эрен, — Армин насильно повернул его лицо к себе.

— Ты обманул меня! Ты всё рассказал!

— Эрен, пожалуйста, успокойся. Тебе никто здесь не причинит вреда, мы все хотим только помочь.

— Нет, нет, нет, ты обманщик, ты меня специально сюда затащил! — заистерил Эрен.

На шум прибежала медсестра и доктора Зое и Закариус.

— Ему надо вколоть успокоительное, — предложила медсестра, и доктор Закариус, согласившись, дал соответствующее распоряжение.

— Нет, пожалуйста, отпустите меня, — заныл Эрен когда вокруг него все сгрудились, а медсестра уже обнажала иглу, чтобы ввести препарат в катетер. Эрен попытался вырвать его у себя из руки, но Армин вовремя его остановил.

— Подождите, уйдите отсюда все, пожалуйста! — Армин закричал, заглушая всех, кто переговаривался, даже Эрен затих.

Но медсестру, это не остановило.

— Стойте! — Армин одернул её, когда она уже собиралась спустить содержимое шприца в трубку катетера. — Уберите это, прошу. Пожалуйста. Оставьте его. Уйдите все.

Закариус с интересом прищурил глаза, Зое тоже была заинтригована представшей сценой. Аккерман первый прислушался к просьбе и, бросив простое «ладно», вышел. Смит вышел за ним. Закариус отозвал растерянную медсестру, не понимающую, как ей следует поступить, и вывел всех остальных.

Эрен остался наедине с Армином, он дрожал всем телом и всё ещё пытался вырвать иглу из руки, а Армин удерживал её на месте.

— Успокойся, — он сказал повелительным тоном. — Ты ведёшь себя как ребёнок. Эрен, мы пытаемся помочь. Не веришь им, поверь мне, я разве бросил тебя ночью? Я хоть что-то плохое тебе сделал?

— Нет… — стушевался Эрен и чуть ослабил хватку.

— Я отпущу тебя, но пообещай не вырывать катетер, в капельнице антибиотики, они тебе нужны. И ты можешь повредить себе вену.

— Я… ладно.

Армин медленно ослабил хватку, и Эрен послушно не стал выдёргивать иглу. Он был всё ещё взвинчен, быстро дышал, пытался выглянуть за плечо Армина и проверить, не вернулся ли кто, но когда осознал, что они вдвоём, чуть расслабился.

Армин устало вздохнул и бессильно опустился на стул. Он не знал, что дальше делать. Повисло молчание, которое вдруг прервал Эрен:

— Спасибо, что защитил меня…

— О чём ты? — не понял Армин сперва, но быстро догадался. — А, медсестра… Просто хочу, чтобы ты оставался в себе и контролировал ситуацию, как тебе удобно. Но, Эрен, тебе нельзя так себя вести.

— Прости, просто я… я не хочу, чтобы меня наказали. Мне страшно, — всхлипнул Эрен.

— Тебе не причинят вреда, хэй, всё теперь в порядке, — Армин погладил его по щеке. После того, как Эрен хорошенько умылся с мылом, кожа стала чистой и мягкой, её было даже приятно гладить. Оставалось только бородку эту противную сбрить. — Эрен… что говорили по поводу полиции в твоей… семье?

— Полицейские часто приходили к нам, — сознался Эрен тихо, — нам нельзя было с ними разговаривать, иначе ждало наказание. Однажды мой брат всё-таки пошёл встретиться с кем-то, его потом заперли в подвале, я слышал крики…

— У тебя есть брат? — удивился Армин.

Вдруг взгляд Эрена потеплел:

— Да, к счастью, он уже уехал, он написал мне письмо. Я хотел найти его, но не знал, где искать.

— Оу… Надеюсь, мы его найдём.

— Я тоже. Очень.

После небольших уговоров, Эрен всё-таки позволил одному полицейскому — Аккерману — поговорить с ним. Он мотивировал свой выбор тем, что офицер был небольшого роста и выглядел не таким пугающим, как все остальные, хотя самого офицера явно не впечатлило объяснение. Аккерман, на первый взгляд показавшийся более жёстким и строгим, нежели Смит, в разговоре был мягче, вежливее и внимательнее, что Армина приятно удивило. Но Эрен как будто бы интуитивно понял это даже раньше — по тому, как тот вышел из палаты раньше всех, уважая просьбу Армина.

В разговоре Аккерман словно очаровывал и очень психологично раскручивал Эрена, что тот смог раскрыться, и рассказать даже больше, чем Армину до этого. Рассказал Эрен и о своём брате, Зике, но когда речь зашла о нём, лицо Аккермана странно изменилось — лишь на долю секунды — но тут же вернуло прежнее выражение. Армину это показалось тревожным знаком.

Эрен также рассказал подробнее, из чего состояли его наказания, причём рассказывал он с таким стыдом, будто действительно их заслуживал, о чём постоянно повторял. Помимо ударов плетью, его заставляли стоять на гвоздях, молиться по несколько часов, стоя коленями на рассыпанном горохе, выставляли на улицу в мороз без одежды, и ещё много подобных ужасов, от которых у Армина мурашки были по коже.

— Эрен, мне так жаль, — после очередного подробного объяснения, как однажды ему пришлось пить мочу своего отца «во имя искупления», Армин не выдержал. — Мне так жаль, что тебе пришлось это пережить.

— Я… я должен был, чтобы стать лучше, — ответил он, и Армина буквально затошнило от этих слов, настолько часто они повторялись.

— Я думаю, на сегодня достаточно, — тактично вклинился Аккерман. — Армин, можно вас на минутку?

Они вышли. За дверью их ждали Смит, Закариус и Зое, которые явно подслушивали разговор, будто у них своих дел не было. Отведя Армина в сторону, Аккерман перешёл сразу к делу:

— Я полагаю, его брат мёртв. Мы встречались с Зиком летом, после этого он исчез. Если даже Эрен не знает, где он, велика вероятность, что Зика больше нет в живых. Если это подтвердится, мне нужно, чтобы вы мягко рассказали об этом Эрену и убедили его давать показания против своих насильников в суде. Я думаю, у вас лучше всего получится вразумить его.

— Ему нужна работа с психологом, чем я могу помочь? — возразил Армин. — Он вам рассказал даже больше, чем мне.

— Потому что вы были рядом, просто так он бы ни слова не сказал. Он вам доверяет. И то, как вы его защищаете… Он видит это. Вы теперь самый главный человек в его жизни, Армин. Помогите ему, — Аккерман бегло улыбнулся, похлопал его по плечу и оставил Армина стоять одного в смятении от этого непродолжительного разговора.

Он же просто помог человеку в беде, как всё это закрутилось? Армину нужно возвращаться к работе в кофейне, ведь один день простоя уже несёт большие убытки, но даже представить, что он так просто вернётся завтра, было трудно. Хотя он должен был. И должен был объяснить это Эрену, должен потом рассказать ему о том, что Зика они вряд ли найдут живым, должен убедить его свидетельствовать в суде. Это не укладывалось в голове. Армин был простым парнем из бедной семьи, который хотел просто заниматься своим делом, а оказался втянут в расследование целого ряда преступлений. Это пугало, и пугало также то, что ему не к кому было обратиться за помощью. Даже матери такое не расскажешь, если не хочешь, чтобы она слегла с сердечным приступом.

— Вы в порядке? — его вырвал из размышления обеспокоенный голос. На плечо мягко опустилась рука.

Армин оглянулся. Ханджи Зое.

— Я… я не знаю.

— Идите домой, отдохните, а мы позаботимся об Эрене. Он в надёжных руках.

— Я не могу, ему же страшно. Я должен быть рядом.

— Он большой мальчик и справится.

— Да… Скорее всего, с завтрашнего дня я смогу приходить только к ночи, можно? Я знаю, это не часы посещения, но…

— Можно, — перебила она его. — Я слышала, у вас кофейня, я всё понимаю.

— Спасибо, — у Армина отлегло от сердца, — а можно ещё… у вас есть шампунь? И бритва…

Доктор Зое улыбнулась, понимая, что собирается сделать Армин, и пообещала принести. Через минуту она вернулась с бритвой, шампунем и полотенцем. Армин, поблагодарив и взяв вещи, вернулся к Эрену.

— Тебя долго не было, — заметил тот расстроенно.

— Да, прости. Я искал вот это. Давай я голову тебе помою.

Эрен смутился, щёки зажглись румянцем.

— Не стоит… я сам потом…

— Мне несложно, — заверил Армин, умолчав, что ему правда хотелось бы это сделать для него и отвлечься от плохих мыслей. — Пошли в ванную.

Не обращая внимания на слабое сопротивление Эрена, он помог ему встать и вместе с капельницей переместиться в ванную комнату. Когда они шли, Армин заметил, что все ноги Эрена были в застарелых ожогах, а мизинец правой ноги отсутствовал.

Ванная комнатка была небольшой — туалет, да раковина, да душевая кабинка, и развернуться вдвоём там было непростой задачкой. К тому же Армин понимал, что Эрен страдает от болей, поэтому его надо было куда-то усадить. Он притащил стул и кое-как смог уместиться сам, балансируя на маленьком пятачке свободного пространства. Поскольку у Эрена сильные травмы были на спине, пришлось наклонять голову в раковину вниз и быть внимательным, чтобы вода не затекала в нос. Но Армин старался сделать всё правильно.

Он распустил волосы Эрена и смочил их тёплой водой, уточнив, подходящая ли температура. Сам он любил мыться водой погорячее, но боялся причинить боль, о которой Эрен умолчит. Он вылил изрядное количество шампуня, увлёкся массажем головы и промыванием каждой слипшейся от грязи пряди. Он никогда прежде не видел настолько грязных волос, старался избегать бездомных и думал, что никогда не сможет прикоснуться к человеку в таком состоянии, но теперь пришло понимание, что беда, случившаяся с человеком не определяет его. Это были просто грязные волосы, всего три захода — и они уже скрипели чистотой. Одна беда: у Армина уже затекла спина и отваливались руки, хотя он и гордился проделанной работой. Как он и предполагал, Эрен стойко молчал о всех неудобствах, но когда Армин, наконец, помог ему распрямиться и завернул волосы в полотенце, заметил, как было напряжено его лицо.

— Тебе больно?

— Немного… Устал так сидеть, — Эрен признался.

— Мы скоро закончим, осталось только побриться и просушить волосы.

— Спасибо, — пробормотал Эрен, придерживая самодельный тюрбан на его голове.

Армин намылил его подбородок и стал аккуратно брить. Оба затаили дыхание. Эрен боялся пошевелиться, когда лезвие касалось его кожи, но ничего не говорил, лишь следил взглядом за руками. Армин действовал быстро, но бережно, чтобы поскорее отпустить Эрена отдыхать, и уже через пару минут его лицо было гладким и сверкало чистотой, только уродливый шрам портил картину.

Оставалось высушить волосы, но когда с этим тоже было покончено, Эрен действительно стал выглядеть лучше и даже моложе. Он ведь был вполне симпатичным парнем, которого намеренно замучили и изуродовали. Армин не спрашивал больше, откуда взялся тот или иной шрам, но каждый раз, когда взглядом он цеплялся за них, всё нутро сжималось от мысли, какую боль пережил Эрен.

На удивление, он почти спокойно принял новость, что к ночи Армин уйдёт, чтобы нормально отдохнуть перед завтрашним рабочим днём, и не вернётся до завтрашнего вечера. Он сперва расстроился и несколько раз уточнил, точно ли Армин его не бросит, но после всего, что они вместе пережили, он уже меньше сомневался. По крайней мере, так казалось на первый взгляд. Армина это порадовало.

Остаток дня они провели вместе за просмотром смешных роликов на ютюбе.

Оказалось, Эрен никогда раньше не сидел в интернете — хотя слышал о нём — а телефон видел только у старших людей в общине, но ни у него, ни у Зика его не было. Эрен с большим интересом рассмотрел айфон Армина, потыкал в разные вкладки и быстро научился базовым функциям. Ему нравилось узнавать новое, он был любознательнее, чем могло показаться на первый взгляд, хотя и не являлся особо эрудированным — очевидно, его образованием никто не занимался.

За просмотром видео и обсуждением всего подряд, Армин ненавязчиво узнавал о нём больше. Хотя Эрен был уверен, что у него нет предпочтений и интересов, выяснилось, что это абсолютно не так. Например, он очень любил животных, и немало времени проводил с кошками, которые забредали на территорию их дома, подкармливал их, за что часто получал наказание. Но он завидовал свободе кошек, которые шли куда хотели, и делали, что хотели, и в глубине души хотел также. Подкармливал он и птичек: подворовывал для этого крупу из кладовой. Когда его ловили, он безропотно принимал свою участь, зная, что воровать плохо, но ещё в раннем детстве он заметил, как его не менее голодный брат умудрялся делиться и без того скромными порциями еды и с маленьким Эреном, и с животными, которые были их единственными маленькими друзьями, так что это вдохновило его поступать также.

Даже с собакой, которую специально выдрессировали быть ужасно агрессивной и бросаться на каждого встречного, он нашёл общий язык. Однажды это даже спасло ему жизнь, рассказал Эрен. Когда год назад в январе его выгнали ночью на мороз, он спал в обнимку с псом в его будке. Там ужасно воняло, и было грязно и мерзко, но зато тепло.

Когда принесли обед, Эрен уплёл всё с большим аппетитом, чему невозможно было не порадоваться. Армину особо кусок в горло не лез, поэтому, не съев и половины на своём подносе, он позволил доесть остальное Эрену. Но когда еда была прикончена, он не без доли стеснения заметил:

— Но твои круассаны вчера были вкуснее, я бы хотел ещё хоть разок их поесть.

— Ой, я тебе столько наготовлю, — улыбнулся Армин.

Сдавая подносы, он заметил недалеко от палаты вендинговый автомат с вкусностями — среди прочего его глаз зацепили круассаны. Накупив всякого (почти что половину ассортимента), он вернулся и высыпал перед Эреном все батончики, булочки, шоколадки и напитки которые купил:

— Пробуй. Не всё сразу, конечно, а то живот заболит, так, потихоньку. Расскажешь, что нравится.

Глаза Эрена заискрились восторженным предвкушением, и это было самой лучшей наградой за оставленные в автомате деньги. Армин с огромным удовольствием наблюдал, как Эрен пробует в первый раз то, что Армин уплетал с самого детства. То, что было и есть в жизни почти каждого ребёнка хотя бы иногда, но никогда не было позволено Эрену.

Ближе к вечеру доктор Зое снова проведала их и обрадовалась, найдя Эрена сытым и в хорошем настроении. Она предупредила, что с утра надо будет сдать мочу и снова кровь, а после пройти ряд обследований. Эрен напрягся и сразу помрачнел, беспокойно сжал кулаки.

— Это будет не больно, — заверила его доктор, заметив изменившуюся атмосферу, но едва она ушла, Эрен пробормотал:

— Я хочу уйти отсюда.

— Ты тут в безопасности и о тебе заботятся. Не переживай, Эрен. И ты здесь не навсегда. На самом деле, я уверен, что довольно скоро тебя могут выписать. Им просто нужно удостовериться, что ты не болен чем-нибудь и что у тебя нет других скрытых травм, — объяснил Армин.

Эрен ничего не ответил, но остаток вечера провёл понурым. Непонятно, что именно его пугало, ведь, казалось бы, самое страшное уже пройдено, и далеко не в стенах больницы, но Армин не стал докапываться.

Вечером он ушёл, только когда Эрен уснул, предупредив заранее, что с утра он его рядом не обнаружит. Первым делом Армин заглянул в магазин техники, чтобы купить ещё один телефон и сим-карту. Потом, по пути домой, созвонился с мамой и заверил, что у него всё отлично. И лишь оставшись наедине с самим собой, стоя под горячим душем, он заплакал.

Жизнь, при которой днём Армин работал в кофейне, а на ночь оставался в больнице с Эреном, пусть большую часть времени он и спал на скрипучей раскладушке, быстро рутинизировалась. Периодически к Эрену приходили Смит и Аккерман, чтобы выспросить ещё что-то новое, но, чтобы попасть в дом, откуда сбежал Эрен, им нужен был ордер, и целую неделю они ждали, пока бюрократическая машина переварит их запрос.

Вечером в воскресенье, спустя чуть больше, чем неделю, Армин закрыл кофейню немного раньше, чтобы побыстрее приехать в больницу: Эрен написал, что офицер Аккерман и капитан Смит о чём-то хотят с ним поговорить. К сожалению, Армин уже догадывался о чём, но он всё равно был не готов к тому, что на него обрушат новость вот так.

— Зика Йегера нашли закопанным на заднем дворе дома Йегеров, — мрачно констатировал Аккерман, когда они опять оказались в том же пустующем кабинете. — Судя по степени разложения, его убили месяца три назад.

— Тогда же, когда Эрен получил письмо… — задумчиво проговорил Армин.

— Высока вероятность, что это письмо было написано лишь для отвода глаз.

— Но именно оно дало Эрену надежду, что он тоже может сбежать, зачем им это? — Армин не понимал.

— Возможно, Эрена готовились тоже убить, а потом представить их исчезновение, как побег, — объяснил капитан Смит. — Мы нашли свидетельства, указывающие на то, что они готовили некое жертвоприношение на день зимнего солнцестояния.

— Это же через четыре дня, — обомлев, прошептал Армин.

— Верно. Эрен сбежал как раз вовремя, — подтвердил Аккерман, — возможно, Зик узнал о том, что собираются сделать с Эреном, поэтому пытался рассказать нам, но тогда мы… к сожалению, мы не особо верили в то, что он рассказывает, у него не было таких серьёзных травм.

— Вы ему не поверили?! Он из-за вас умер, получается! — разозлился Армин. — Почему вообще именно Эрен… Это не имеет никакого смысла, они чуть не убили его намного раньше.

Капитан Смит развёл руками.

— Его так называемые «родители» молчат, даже Леви не может их пока расколоть, — он усмехнулся.

— Так называемые? Они не родные?

— Нет, мы сравнили образец его ДНК с ними и Зиком, только Зик родной сын. Но найти настоящих родителей Эрена мы пока не смогли.

— Пожалуйста, сделайте всё, чтобы их найти, — попросил Армин.

— Мы стараемся, — сказал Смит. — Но если его похитили в младенчестве, это будет очень сложно.

— Вам нужно поговорить с Эреном, — добавил Аккерман. — Расскажите о брате и о «родителях», он должен дать официальные показания против них, чтобы мы в дело об убийстве включили дело о жестоком обращении с детьми и домашнем насилии. Если он сможет ещё и опознать других причастных, мы раз и навсегда избавимся от этой общины психов.

— Как вы это себе представляете? Как мне это сделать? — взмолился Армин.

Аккерман и Смит переглянулись. Они сами не знали ответ.

Армин в нерешительности остановился перед дверью в палату Эрена. Вокруг всё украсили к Рождеству, у персонала и пациентов, несмотря на то, где они находились, было приподнятое настроение, но Армин стоял и мучительно переминался с ноги на ногу, не готовый к предстоящему разговору. Он хотел бы оттянуть его как можно дольше, но Смит с Аккерманом настаивали на том, чтобы сделать всё до Рождества. Зачем? Что у них на уме? Всё равно уже почти никто не работает, а очередное Рождество, первое в жизни обещавшее быть нормальным, у человека испортится. Он так не хотел видеть, как яркая улыбка Эрена, которая стала появляться на его лице при виде Армина, снова погаснет.

Он постучался и вошёл. Эрен сидел в своей кровати и читал что-то в телефоне. Эрен умел читать, хотя и плохо, и Армин быстро привил ему полезную привычку, установив приложение электронной библиотеки книг на телефоне. Теперь Эрен постоянно зачитывался и делал большие успехи. Он правда быстро всему учился. Его раны быстро заживали, и его обещали выписать уже в пятницу, если он захочет того: в качестве подарка к Рождеству. В день, когда он уже должен был быть мёртв — от этой мысли по спине Армина прошёлся холодок.

— Привет! — Эрен помахал ему и расплылся в улыбке, тут же выключил телефон. — Я скучал.

— Привет, я тоже, — Армин натянул улыбку и сел на привычное место на стуле возле кровати.

— О чём с тобой хотели поговорить? — с неподдельным интересом спросил он.

Армин сглотнул ком волнения, образовавшийся в горле, и опустил глаза. Несправедливо было ставить перед ним такую задачу. Он не представлял, как среагирует Эрен. Тот до сих пор пытался рационализировать действия «родителей» и постоянно говорил о том, как скучает по Зику.

— Эрен, в общем… я не знаю, как это сказать, но… — начал Армин и бережно взял ладонь Эрена в свою. Она была тёплая и мягкая, Армин погладил большими пальцами кожу.

— Что случилось? — в голосе Эрена послышались тревожные нотки.

— Мм… Прости, мне самому трудно это говорить, — Армин посмотрел наверх, словно ища что-то на потолке, но и там не было подсказок. Глаза защипало. — Я боюсь, ты никогда уже не встретишься со своим братом, Эрен.

— Ч-что… Что ты имеешь в виду? — Эрен побледнел, отчаянно шаря взглядом по лицу напротив, точно ища там объяснение, что он всё неправильно понял.

— Прости, Эрен, — слеза всё-таки скатилась по щеке, Армин старался смотреть куда угодно, только не на Эрена, чтобы не раскрошиться ещё больше, — он умер. Скорее всего, то письмо писал уже не он.

Эрена перекосило. Глаза быстро наполнились слезами, тело изогнулось неестественно от того, как его прошибло осознание страшной новости, пальцы с силой вцепились в руки Армина, царапая его ногтями.

— Иди ко мне, — он прошептал и прижал к себе рыдающего Эрена.

В памяти всплыли картинки того, как 17 лет назад им сообщили, что отец Армина умер на рабочем месте. Сердце остановилось. Как мама билась в агонии, а Армин, тогда ещё ничего не понимавший, безуспешно пытался её успокоить.

Армин любил помогать людям, поддерживать их, и делал это бескорыстно. Но чего он не умел делать, так это выносить чужое горе. Оно ложилось на его плечи таким тягостным бременем, точно собственное, и придавливало к земле.

Он гладил Эрена по распущенным волосам, гладил по спине, повторял бесконечно, как ему жаль, что он очень сочувствует, но Эрен всё плакал, и плакал, пока не выдохся окончательно у него на руках. Вся рубашка Армина пропиталась слезами, его руки немного кровоточили от ногтей Эрена.

Когда истерика Эрена перетекла в судорожное икание, он налил ему воды дрожащими руками и показал как дышать, чтобы успокоиться.

— Повторяй за мной, ладно? — он сделал глубокий вдох и такой же глубокий выдох.

Следя за ним распухшими красными глазами, Эрен правда пытался повторить, преодолевая навязчивое икание.

— Умница, всё наладится, Эрен. У тебя всё будет хорошо.

— Нет, — он активно затряс головой, — не будет, никогда не будет, это я должен был умереть, я, не Зик, он просто пытался мне помочь, — всхлипывал Эрен.

Армину нечего было на это ответить, ведь он был так близок к правде.

— Хочешь, я лягу с тобой и обниму? — Армин предложил, вспомнив, как утешал Эрена после первого дня без него. Ему сделали столько анализов и тестов, что под вечер он был сам не свой, уверенный, что с ним что-то плохое сделали, Армин тогда забрался к нему в постель и убаюкал.

— Пожалуйста…

Армин сбросил обувь, забрался поверх одеяла и лёг рядом. Их носы были в считанных дюймах друг от друга, Армин гладил его по лицу, волосам, успокаивая.

— Ты хочешь о чём-то спросить? Или поговорить? Или просто помолчать? — спросил Армин.

— Как он умер? — выдавил из себя Эрен. Опустевшими водянистыми глазами он смотрел в одну точку перед собой, будто бы погрузившись в транс.

— Этого я точно не знаю, мне не сказали. Его тело нашли на заднем дворе. Это случилось когда-то после того, как он встретился с полицией.

— 7 сентября… — Эрен прошептал.

— А?

— 7-го сентября ночью я слышал, как он кричал, но не смел выйти из комнаты. А 10-го я нашёл на подоконнике письмо. Я думал, ему правда удалось сбежать… Это давало мне надежду.

— Мне правда жаль, — в сотый раз повторил Армин как будто это могло что-то изменить.

— Он всегда меня защищал, хотя сам получал за это. Я не знаю, почему он так делал…

— Он тебя любил, — сказал Армин мягко. — Вы… вы на самом деле не родные, — признался он осторожно, — он их сын, а ты — нет. Капитан сейчас ищет твоих настоящих родителей, Эрен. Эти люди самозванцы, но Зик правда тебя любил. Думаю, ты был ему роднее кого-либо ещё.

У Эрена больше не было сил на проявление эмоции, он выглядел словно живой мертвец — расфокусированный взгляд, безэмоциональное выражение лица.

— Мне всю жизнь лгали, — он сказал механически. — Всё было зря…

Прямо на глазах Армина рушилась картина мира Эрена. Его сумели убедить в неких высших силах, грехи перед которыми он должен искупить, чтобы стать хорошим человеком, а теперь к нему приходило осознание, что всё было бессмысленно. Насилие ради насилия. Его спина, каждый день переживавшая мучительные перевязки, пострадала зря. Его ноги в ожогах, его отрезанный палец, шрам под глазом, те пытки, которые он переживал в месте, которое он считал своим домом, были просто по прихоти каких-то ублюдков. В глазах Эрена угасали остатки жизни, которые там ещё находились. Они стали тусклыми и пустыми, лицо бледным. Он больше не реагировал на прикосновения Армина, на его слова, он погрузился полностью в себя, и неизвестно с какими демонами сражался в глубинах сознания.

— Эрен… — Армин потрепал его за плечо, — Эрен, ты меня слышишь?

Ответа не последовало. Армин потряс его ещё немного и, поняв, что сам не сможет ничего сделать, нажал на кнопку вызова медсестры.

Даже на её приход Эрен не реагировал. Осторожно поднявшись с кровати, Армин подошёл к медсестре и объяснил ситуацию. В ответ она предложила ввести ему транквилизатор, который уже порывалась использовать в первый же день, чтобы Эрен уснул и отдохнул. С тоской оглянувшись на его потерявшее цвет и жизнь лицо, он согласился. Пока медсестра выполняла все необходимые манипуляции, он снова лёг рядом и гладил его по волосам, пока препарат не сработал.

Армин всю ночь не спал. Он винил себя в том, что пошёл на поводу у Аккермана со Смитом, будь они прокляты, и раскрыл всё Эрену сейчас. Наверняка те просто хотели до окончания года дать делу ход, выслужиться, идя по головам, их совсем не заботило благополучие Эрена и то, как Армину это придётся расхлёбывать. Он даже отказался от раскладушки на эту ночь, сидел на стуле рядом и следил за тем, как спит Эрен. Он был рад, что хотя бы ненадолго тот познал покой, но уже через несколько часов, на него с пробуждением обрушится эта лавина боли. Армин никогда себе не простит этот поступок. Он был уставший и сам пребывал в смятении, что не успел дважды подумать перед тем, как сделать. Он был единственным адвокатом Эрена, но подвёл его.

— Вам нужно поспать.

Армин вздрогнул. Он совсем не заметил как к нему подошла дежурная медсестра Рейсс.

— Я не могу.

— Вам дать таблетку?

— Нет. Я хочу быть утром в своём уме.

— Понимаю, — медсестра согласилась, но почему-то не ушла. Помедлила немного и добавила:

— Я никогда ничего подобного не видела. Бывали люди покалеченные после аварий, но чтобы такое сотворил человек с человеком… Но Эрену повезло, что вы у него есть. Я вижу, что ему становится лучше значительно быстрее, чем я ожидала. Что-то в вас его успокаивает лучше, чем профессиональная терапия.

— Я всё испортил, — глухо ответил Армин.

— Нет, не думаю… Это был просто первичный шок, но он справится, пока у него есть вы. Наверное, это может на вас давить… такая ответственность… но это правда. И не я одна так думаю, пока вас не было на неделе мы приглашали психиатра, но без вас он пока не может открыться.

— Может, это наоборот плохо? — Армин спросил с досадой. — Может из-за того, как я носился с ним, он стал зависим от меня. Может не стоило…

— Ему было бы гораздо труднее, вы правильно поступаете. Вы очень хороший человек, — ответила медсестра Рейсс и оставила его наедине со своими мыслями.

Возможно, ему и стоило немного вздремнуть. Было уже около пяти утра, когда он, устав от душевных терзаний, переплёл их с Эреном руки и, положив голову рядом на постель, отключился.

Он проснулся от звонка телефона. Ещё ничего не соображая, он принял звонок и выскользнул из палаты, чтобы ответить.

— Алло?

— Это доставка. Где вы?

О чёрт. Он совсем забыл. Глянул на время: без пятнадцати восемь. Уже открытие через час, а он тут прохлаждается. К счастью, ещё в первый же рабочий день после того, как Эрен оказался в больнице, он открыл вакансию в своей кофейне, и быстро нанял неплохую, насколько он мог судить, сотрудницу. Молясь, чтобы она согласилась выйти сегодня на смену, Армин попросил оставить всё у заднего выхода, сбросил звонок и позвонил Саше Блауз.

И ровно, как и Армин несколько минут назад, она крепко спала в такую рань. В колледже уже начались выходные, и она высыпалась после вчерашней смены, где многому училась, а теперь в полном ужасе выслушивала инструкции Армина.

— Но мистер Арлерт, я же без вас не справлюсь, я едва ли с кофемашиной справляюсь, — в отчаянии взмолилась она.

— Звони мне по любому вопросу, если накосячишь, не переживай, я заплачу тебе как за две смены, идёт? Я вообще не могу сегодня прийти, выручи, пожалуйста.

Она очень, ооочень долго думала и ломалась, но в конечном итоге поняла, что деваться некуда. Видимо Армин звучал настолько отчаянно, что она всё-таки согласилась.

Когда он вернулся в палату, Эрен уже не спал. Он лежал на боку, отвернувшись от двери, и смотрел в окно сквозь щели в жалюзи.

— Привет, — Армин сказал тихо и присел рядом.

— Привет.

— Как ты себя чувствуешь?

Эрен промолчал. Конечно, как ещё он может себя чувствовать.

— Я могу что-нибудь сделать для тебя?

Эрен покачал головой. Армин решил дать ему немного времени наедине со своими мыслями, и вышел из палаты, попросив Эрена написать ему, если что-то понадобится. Он страшно устал, а чтобы помогать кому-то ещё, надо было в первую очередь позаботиться о себе самом: поесть и умыться, хотя бы. Может, даже немного вздремнуть. Предупредив медсестру, чтобы звонила если что, он, не имея никакого желания трястись в утренний час в автобусе через полгорода, вызвал такси.

Второй раз за день телефонный рингтон разбудил его уже днём.

— Здравствуйте, мистер Арлерт. Полиция пришла, и они хотят прямо сейчас поговорить с вашим другом. Я подумала, вы захотите это знать.

Нет, нет, нет, почему они не предупредили его? Они станут говорить с ним наедине? Ещё никогда в жизни Армин так быстро не влетал в свою уличную одежду, он не мог медлить ни секунды. Однако, когда он примчался в больницу, Аккерман и Смит уже забрали Эрена в участок для, как они объяснили врачам, дачи показаний.

— Почему вы их не остановили? — взбесился Армин.

— У нас не было оснований для этого — развёл руками Закариус. — Сам он не сопротивлялся и поехал добровольно.

Армину оставалось только ждать. Он понятия не имел, в какому участку относятся Смит и Аккерман, телефон они не брали, а Эрен свой оставил на тумбочке. Ожидание было мучительным, и переживал не он один. Доктор Зое тоже высказала опасения о том, как всё пройдёт, но старалась держаться позитивно. Армин слонялся по палате Эрена без дела весь день, жалея о том, что уехал и оставил его одного, и проклиная этих полицейских. Формально, согласие Армина или кого бы то ни было ещё не требовалось, Эрену было около 20 лет, хотя точную дату его рождения установить не удалось — его документы были фальшивыми. В любом случае, он был самостоятельным парнем, да и за последнее время ему стало лучше, но после вчерашнего… Будет просто ужасно, если его доведут до срыва, а рядом не окажется ни врачей, ни кого-то знакомого.

Только когда уже все поужинали, а до отбоя оставалось 2 часа, Эрена, наконец, привезли. Он вошёл в палату и, не говоря ни слова, проследовал в свою постель, с которой только что вскочил Армин. В дверях стоял Аккерман.

— Какого чёрта? — выйдя, Армин не сдерживался в выражениях. — Почему вы игнорировали мои звонки?!

— Мы не обязаны отчитываться перед гражданскими, — хладнокровно ответил офицер.

— Вы просто использовали меня? — севшим голосом спросил Армин. — Чтобы я скорее подтолкнул его к вам?

— Ты сделал правильное дело, это всё, что тебе нужно знать. В ближайшее время мы его больше не потревожим, — Аккераман, не дожидаясь ответа Армина, который просто потерял дар речи, развернулся на каблуках и ушёл.

— Да пошёл ты.

Правильно он делал, что не доверял власть имущим, они только и могут, что вытирать ноги об остальных.

Армин накупил всякой еды и напитков в автомате, потому что время ужина уже давно прошло, накидал в пакет, и вернулся к Эрену. Он лежал, свернувшись калачиком под одеялом, и плакал. Армин оставил пакет на стуле, присел на краешек постели и погладил Эрена.

— Я здесь, Эрен, я здесь.

Эрен плакал не так как раньше. Не от испуга или смятения, он плакал отчаянно, со всей болью и пережитым горем, он плакал долго и сильно, он кричал, выплёскивая наружу скопившийся в душе мрак, и обеспокоенные пациенты и медсёстры, слыша это, несколько раз заглядывали, но Армин только отмахивался. Он гладил Эрена сквозь этот кокон из одеяла, а потом, когда ему стало не хватать воздуха, и он вынырнул, гладил по волосам и плечам. Он не говорил ничего, да и не нужно было, они понимали друг друга без слов. Эрен плакал рядом с ним так горько лишь потому, что доверял. Только позже Армин узнает, что во время всей дачи показаний, Эрен был спокоен и отрешён, как если бы у него выключились все чувства, он сказал полиции всё, что они от него хотели, но, говорят, даже Аккерману было не по себе от того, как переменился Эрен. Но сейчас, рядом с ним, маска Эрена раскололась, и океан эмоций хлынул наружу.

Только когда подушка промокла насквозь, а на полу выросла целая гора использованных салфеток, только когда организм настолько иссяк и обезвожился, что слёзы уже физически не выходили, а тело по привычке сотрясалось, он перестал плакать. Армин крепко прижал его к себе и прошептал:

— Теперь ты в безопасности.

Эрена выписали в пятницу накануне праздников. Физические раны требовали наблюдения, но всё было не столь критично, чтобы проводить Рождество в больнице, а лечение душевных не входило в их обязанности и в дальнейшем ложилось на плечи самого Эрена. Ему некуда было идти, кроме как снова на улицу, поэтому для Армина вопрос даже не стоял — он просто отвёз его к себе. Эрен всё ещё был притихший, погрузившийся во что-то тёмное, что клубилось в его мыслях, и Армин не лез лишний раз, позволяя ему разобраться в каких-то вещах самому. Он помнил, как искал уединения, когда умер отец, как бежал от любых попыток его пожалеть, потому что от жалости уже тошнило.

Он провёл небольшую экскурсию по скромной холостяцкой квартирке, показал, что да как, да где, и всячески уговаривал ночевать в его спальне, но Эрен наотрез отказался занимать хозяйское место, так что Армин постелил ему на диване. Диван был маловат для его роста, старенький и потрёпанный, пружины толком не пружинили, а только скрипели, так что Армин изрядно похлопотал, чтобы спальное место сделать уютным и комфортным.

Большую часть времени Эрен просто сидел у окна и смотрел в него — Армин жил на 8 этаже, и Эрен никогда раньше ещё не поднимался так высоко. Его завораживал вид, который открывался на город.

— Что тебе приготовить на ужин? — поинтересовался Армин ближе к вечеру, когда уже стемнело, и Эрен прервал свои наблюдения. Теперь он, забравшись с ногами в кресло, в котором так и просидел весь день, бездумно листал ролики в тиктоке. Армин подсказал ему этот метод поднятия себе настроения (или ухода от реальности), который ему помогал.

— Круассаны? — несмело предложил Эрен.

Армин рассмеялся.

— Я обязательно испеку их тебе на выходных, но я имел в виду полноценный ужин. Хочешь спагетти болоньезе? Это макароны с мясным фаршем, томатным соусом и можно сыром посыпать. Очень вкусно.

— Звучит аппетитно, — признался Эрен. — Я бы хотел попробовать.

— Поможешь мне с готовкой?

— Я ничего не умею… — он понурил голову, — я сделаю только хуже.

— Я научу, — Армин протянул ему руку и помог выбраться из кресла, — там всё просто.

Учить Эрена готовить было интересно и весело. Он знал базовые вещи вроде того, как почистить и нарезать овощи, но никакого понятия не имел о том, как сварить макароны и натереть сыр. Он рассказал, что раньше они питались каждый день только картошкой и хлебом, мясо было в исключительных случаях. Макаронные изделия впервые он попробовал только в больнице, как и сыр. Он никогда раньше не пробовал сыр, и Армин считал это огромным упущением. Ещё Эрен ел рис и прочие дешёвые крупы, какие-то простые овощи, вроде огурцов и помидоров. Эрен, увлечённый готовкой, рассказывал всё спокойно, что не могло не радовать. А Армин тихонько мотал на ус, что надо было дать попробовать Эрену.

— Это так вкусно! — он воскликнул, когда попробовал приготовленное совместными усилиями блюдо. — Я никогда не пробовал ничего подобного!

Его глаза заблестели восторгом.

— Ешь на здоровье. Если захочешь ещё, можешь взять добавку.

— Правда?

— Конечно. И в холодильнике можешь брать, что угодно, если проголодаешься. Только не забывай мыть фрукты и овощи.

Эрен кивнул и тут же набросился на еду. Обед у них был весьма скромный, потому что навалилось слишком много дел, и Армин разогрел остатки риса с овощами, которые готовил накануне. Он хотел заказать что-то в доставке, но Эрен был молчалив и не хотел есть. Теперь же было отрадно смотреть, как он осваивался.

Но всё было хорошо только до поры. Среди ночи Армина разбудил жуткий крик, и он сперва даже не понял, что доносились они из гостиной.

— Нет, прошу, пожалуйста, прекратите! Умоляю! Вы убьёте его!

Сон как рукой сняло, Армин спрыгнул с кровати и примчался на помощь.

— Зик! Зик, не умирай, прошу, Зик… Остановитесь… — Эрен плакал и кричал сквозь сон, хватаясь за подушку, будто это и был его брат.

Армин упал на колени рядом с диваном, щёлкнул выключателем стоявшего рядом торшера и потряс Эрена:

— Эрен проснись, пожалуйста. Эрен!

Но оковы кошмара не отпускали достаточно долго, разбудить его оказалось трудно. Лишь через, как показалось, целую вечность, Эрен смог разлепить веки, не понимая, что происходит. Все его лицо было заплакано, он продолжал повторять те же фразы, тело было напряжено и твёрдо как камень, волосы спутались, футболка насквозь промокла от пота, будто он пробежал марафон.

— Это всего лишь сон, Эрен, плохой сон. Ты в безопасности, всё в порядке, — повторял Армин и гладил его по волосам, пока тот пытался выбраться наружу из кошмара, выйти из парализовавшего его оцепенения.

— Зик… Зик, он… — Эрен с трудом фокусировал взгляд на Армине, его губы дрожали, — он умер…

— Мне жаль, Эрен, — только и смог выговорить Армин.

Он не мог сказать «это просто страшный сон, всё хорошо», потому что ни черта было не хорошо. За всей больничной рутиной и нервотрёпкой, за всем весельем приготовления ужина и наслаждения им, Армин успел выкинуть из головы те свидетельства кошмара наяву, который пережил Эрен. А теперь, с новостями о его брате и «родителях» у того происходило переосмысление всего произошедшего, и мозг, очевидно, не ведал покоя.

— Помоги мне, — затравленно всхлипнул Эрен, как тогда, в ночь их знакомства, и Армин прижал его ослабленно тело к себе и прошетал:

— Помогу. Обязательно помогу.

Chapter 3: После

Chapter Text

С тех пор, как Эрена выписали из больницы, прошло немногим больше девяти месяцев. Свыкнуться с новой жизнью, хотя она и была в разы лучше прежней, было тяжело. Армину стоило больших усилий отучить Эрена от привычек бедной жизни в жутко насильственной среде. Однако его старания со скрипом, но всё же окупались. После месяцев терапии и существования в одном пространстве с Армином, Эрен словно расцвёл. Он набрал вес, кожа приняла живой оттенок, а за лето вообще загорела — оказалось, Эрену очень к лицу загар. Раны затянулись, шрамы, покрывавшие всё тело, немного побледнели. Эрен даже стал ходить в тренажёрный зал. Сперва здоровое питание, сон и тренажёрка были лишь частью плана по восстановлению его физического здоровья, но вскоре Эрен втянулся и нашёл в этом свою отдушину.

Работа в кофейне также пришлась ему по душе. Первое время Эрену было особенно трудно сидеть в одиночестве в четырёх стенах небольшой квартирки, так что он увязался ходить за Армином в кофейню. Он учился работать неуклюже и медленно, но старательно, и уже через месяц обслуживал клиентов не хуже Армина, а в чем-то даже превосходя. Отчасти этому способствовала новость об аресте семи членов общины, которые издевались над собственными и похищенными детьми: Эрен вдруг оказался в центре всеобщего внимания. Армин опасался, что это приведёт к столкновению с агрессией и необоснованной ненавистью, как бывает независимо от того, жертва ты или преступник, но всё обошлось. Люди приходили лишь с сочувствием и соболезнованиями, зачастую стремились сделать пожертвование, но когда Армин и Эрен в один голос отказывались, заказывали побольше вкусностей и оставляли с лихвой чаевых. Посетители приносили Эрену подарки — одежду, книги, предметы гигиены, вкусности и многое другое. Само по себе уже это оказывало большой терапевтический эффект, Эрен оказался окружён любовью, получил много поддержки и тепла даже от незнакомцев. Армин с облегчением заметил, что уже месяца через три кошмары ему стали сниться значительно реже, а к августу и вовсе прекратились — во всяком случае, Эрен больше о них не упоминал, а Армин не слышал по ночам сдавленных стонов.

К началу октября жизнь устаканилась, и лишь новости о продвижении дела против Йегеров в суде напоминали Армину о том, откуда в его жизни появился Эрен. Работа в кофейне при этом кипела вовсю. Всплеск активного интереса к делу о секте давно уже утих, но его эхо до сих пор приносило плоды, бизнес процветал. Армин теперь мог позволить себе оплачивать работу двух дополнительных работников — Саши Блауз и, конечно, Эрена. Тот долго пытался отказываться от денег, ссылаясь на то, что и так жил за чужой счёт, но в конечном итоге капитулировал: с помощью Армина завёл собственный счёт в банке и распоряжался им так, как хотел — Армин в чужие личные дела не лез. Но Эрен, чтобы хоть какая-то справедливость была, взял на себя покупку продуктов и оплату части счетов. Он изо всех сил стремился к самостоятельности, навёрстывал семимильными шагами упущенный опыт и возможности. Он будто бы стал другим человеком — Эрен больше не был тем напуганным до дрожи мальчишкой, которого Армин подобрал с крыльца своей кофейни. Он даже мужественнее, чем кто-либо мог ожидать, сносил заседания суда и давал показания, храбро глядя в лица своих насильников (временами всё же поглядывая в сторону Армина для утешения).

Казалось, всё стало прекрасно, а дальше будет только лучше. Со временем настоящие родители Эрена найдутся, он найдёт много друзей, влюбится, переедет в собственное жильё и будет жить полноценной жизнью без оглядки на прошлое. Армин немного грустил, что рано или поздно их пути с Эреном могут разойтись, но ценил время, проводимое с ним здесь и сейчас.

Армин устало пересчитывал кассу после невероятно длинного дня, когда краем глаза заметил замершего с тряпкой в руке Эрена. Он напряжённо всматривался в ночь за окном и не шевелился.

— Что-то случилось?

— Снег идёт, — ответил Эрен странным бесцветным голосом.

Это насторожило. Армин отложил работу, обошёл прилавок и медленно приблизился к окну.

— Тебя это беспокоит?

— Не знаю, — Эрен продолжал заворожённо смотреть на то, как снежинки, кружась в свете фонаря на той стороне улицы, спускались с неба. — Когда ты меня нашёл, была метель.

— Да, — согласился Армин. — Была.

Он не знал, что ещё добавить, как понять, о чём думал Эрен, но тот продолжил сам.

— До встречи с тобой я никогда не любил зиму. Приходя, она приносила только холод, голод и смерть. Я думал, что умру прямо тут, под твоими окнами.

— Но ты не умер, — мягко заметил Армин и встал совсем рядом.

Он хотел было взять его за руку, но с тех пор, как Эрен, насколько возможно, восстановился, значительно ограничил те действия, которые могут показаться двусмысленными и неуместными.

— Благодаря тебе.

Эрен посмотрел на него. Глаза блестели знакомой лихорадочной тревогой, но что-то в их выражении было иным. Тревога была не от страха или боли, а от предвкушения. Это было приятное волнение. Эрен устремил на него взгляд, поджав губы, колеблясь, желая что-то сказать, но останавливая себя.

— Ты для своего спасения сделал ещё больше, — ответил Армин, высматривая тайные смыслы в лице напротив, — я очень рад, что в тебе оказалось достаточно воли к жизни, чтобы со всем этим справиться.

— Армин, я… — Эрен запнулся, сглотнул, отвёл взгляд, через мгновение снова вернул его, — я хочу тебе что-то сказать.

— Хорошо. Хочешь присядем?

— Да-да, давай.

И Эрен направился к тому столику, за которым сидел прошлым декабрём. Армин сел на диванчик напротив. Повисло неуютное молчание, Эрен уставился на свои сложенные на столешнице ладони, Армин смотрел на него. Изучал мельчайшие особенности лица, будто не выучил их за этот без малого год.

— Я не знаю, с чего начать. Мне, если честно, очень страшно, — произнёс Эрен, и Армин, наплевав на свои переживания о двойных смыслах, накрыл его ладони своими, успокаивая. Ведь раньше это помогало, да?

— Начни с начала, — он подсказал.

— Ага, да… в общем, — Эрен сжал кулаки, кончики ушей вспыхнули. — Ты так много для меня сделал. Не представляешь даже, насколько я тебе благодарен, — он упорно не смотрел на Армина, — я буду это всегда помнить, ты действительно меня спас, Армин. И я не хочу, чтобы что-то испортило наши отношения, я ужасно этого боюсь, но, кажется, не могу ничего сделать с собой. Ты… Я сначала не понимал, почему мне так хорошо рядом с тобой, почему меня тянет к тебе, думал, это все из благодарности или оттого, что у меня больше никого нет. Изначально так и было, — он замолчал и усилием воли поднял на Армина влажные глаза, губы жалобно подрагивали, — но потом… потом я понял, что могу уже уйти, но не хочу. Я хочу всегда быть где-то рядом с тобой, возможно, я хочу немного больше, чем просто быть твоим соседом по квартире… — последние слова Эрен произнёс практически шёпотом, его лицо было всё красное, ладони вспотели. Казалось, он бы тут же сорвался с места и убежал, если бы Армин только не держал его.

— Ты имеешь в виду… — он опасался, что понял что-то не так, к этой ситуации его жизнь не готовила.

— Я хотел бы встречаться с тобой, — едва слышно пояснил Эрен и зажмурился, точно ожидая, что его вот-вот ударят. Но Армин только погладил разгорячённые ладони в своих, мысленно шепча: «не волнуйся, хэй, всё хорошо, не бойся меня». Но вслух он не мог так себя повести. С сожалением в голосе он ответил:

— Эрен, я не уверен… не уверен, что эти чувства настоящие… Ты практически никого, кроме меня не знаешь, и тебе кажется, что ты влюблён в меня, но это может быть вовсе не так.

Эрен широко распахнул глаза. Возможно, он ожидал отказа. Надеялся на согласие. Но не мог представить себе сценария, при котором его чувства даже не признают.

— Они настоящие, — надломлено сказал он, — они настоящие, я люблю тебя.

— Эрен, послушай…

— Они настоящие! — он пылко перебил. — Я очень много думал об этом, я читал в интернете, даже советовался с Сашей, я уверен!

— Ты Саше рассказал? — Армин смутился.

— Она мой единственный друг, кроме тебя, — извиняющимся тоном пояснил Эрен. — Она мне помогла разобраться в чувствах… Я правда уверен в том, что чувствую… Ты разочарован?

— Нет, нет, что ты, я просто удивлён. Мне надо подумать, Эрен, — Армин старался сгладить ситуацию максимально, чтобы не разбить чужое, вверенное ему сердце. — Ты дашь мне время подумать?

Эрен мелко закивал, и глаза снова зажглись надеждой. Однако Армин далеко не был уверен, что сможет её удовлетворить. Он всматривался в взволнованное лицо, которое больше не уродовал шрам под правым глазом, — он побледнел и просто был, — и не знал, что ещё сказать, как поддержать Эрена в его чувствах, ведь сам тоже запутался.

Было бы глупой ложью самому себе сказать, что Эрен ему не нравился. Конечно, нравился, ещё как. Эрен симпатичный, умный, добрый, честный, искренний, и это просто поразительно, учитывая, что вся его жизнь с самого детства одна сплошная травма. Эрен вдохновляющий, его улыбка заразительна, а страсть к жизни неповторима. Сердце Армина давно неровно билось, когда они находились слишком близко или говорили о чём-то сокровенном. Но разве это имело значение? Армин спас его — и в признании этого события не было никакой горделивости, просто факт минувшего прошлого. Так случилось, что первым, кто протянул Эрену руку помощи, был Армин. И по какому-то глупому, но естественному стечению обстоятельств Эрен влюбился в него. Это нормально, но неправильно было бы воспользоваться его уязвимым положением. Это было бы нечестно.

Первые дни после признания были очень странными и неловкими для них обоих. Они старались делать вид, что всё в порядке, но Эрен теперь смущался всякий раз, подходя к Армину ближе, чем на пять метров, его уши краснели, а на лице сама собой расплывалась глупая улыбка, которую он пытался скрыть, но не мог. Но и Армин недалеко ушёл: начинал волноваться и путаться в словах в его присутствии. От этой неловкости хотелось укрыться, но избегать Эрена, с которым они проводили целые дни напролёт на работе и дома, было попросту невозможно. Хотя разговоры постепенно стали менее личными и более редкими, а со временем энтузиазм Эрена и вовсе поугас. Через несколько недель он углубился в себя и стал печальнее, надежда на ответное чувство угасала.

Армину не хотелось видеть Эрена в таком состоянии, но с другой стороны, может, оно и к лучшему. Чем быстрее он «переболеет» этой нездоровой привязанностью, тем лучше. Возможно, стоит даже намекнуть на пользу отдельного жилья и новой работы для большей самостоятельности. Армин советовался об этом с Сашей, ведь за год она стала им обоим очень близка, и к своему удивлению не встретил поддержки — Саша считала, что если Эрен никому не мешает, то зачем же его выбрасывать как ненужную игрушку обратно в одинокое плавание. Если им комфортно делить аренду на двоих и работать вместе, то зачем всё усложнять.

— Но ведь… — Армин пытался придумать ещё какой-то аргумент, протирая стаканы, пока Саша мыла кофемашину после смены. У Эрена сегодня выходной, так что они потратили целый день на обсуждение «проблемы» урывками. — У нас какие-то созависимые отношения получаются, разве нет? Если у нас есть только мы.

— У вас есть ещё я, и вечно мне почему-то приходится разруливать ваши проблемы, — шутливо ответила Саша, закатив глаза для выразительности, — но я не вижу ничего плохого, если вам хорошо вдвоём. Почему вы отрицаете свои чувства к Эрену?

— Ч-что? — Армин подавился. — Ты с чего взяла, что у меня есть чувства к нему?

— Это очевидно. Вы думаете, Эрен бы признался, если бы мы оба не были уверены, что его чувства взаимны?

— Глупость какая, что вы себе надумали, — Армин смущённо отвернулся, чтобы спрятать свои покрасневшие щёки. — Я просто забочусь о нём, как о брате. Мы как братья, вот.

— Это неправда, я же вижу, как вы смотрите на него. Это не просто братское… это большее. Эх… я даже немного завидую, вы нашли кого-то, кто любит вас взаимно, но почему-то отрицаете это. Я думала, вы сообразите быстрее Эрена.

— Саша, кхм, это неуместно, — Армин вдруг попытался воззвать к авторитету, — я же твой начальник.

Но это никогда не срабатывало, поэтому Саша лишь рассмеялась и показала язык:

— Вы не уволите меня. Я ещё надеюсь на приглашение на вашу свадьбу.

— Саша!

— Ладно-ладно. До свадьбы далеко, но… — улыбка пропала с её лица, и она добавила спокойнее, — не отталкивайте его, если кажется, что «так надо». В данном случае будет лучше просто довериться своим ощущениям. Выгонять Эрена просто так — это жестоко.

— Я не собирался его выгонять, — насупившись, запротестовал Армин. — Просто… подтолкнуть к новой жизни.

— Она уже началась. Он счастлив.

— Да, пожалуй… Наверное, ты права.

— Конечно, я права, — Саша удовлетворённо хлопнула в ладоши.

Они доделали всю работу в тишине и разошлись каждый своими путями. Уже был ноябрь, сильно похолодало, и Армин поторопился домой в тепло, к ужину, который Эрен для него приготовил — как обычно в свои выходные дни.

Время летело дальше почти неуловимо, спотыкаясь о заседания суда по делу о секте, в которой вырос Эрен, и, казалось, этому делу конца и края нет. Чем больше Армин узнавал о кошмаре, в котором вырос Эрен, тем больше его сердце болезненно сжималось от чересчур реалистичных образов мучений, которые описывались пострадавшими. Эрен ходил на все заседания, даже если в какой-то день его присутствие не требовалось, чтобы помнить то, что с ним сделали, а Армин ходил, чтобы за ним присматривать, а также «из первых рук» узнавать обо всём произошедшем.

Хуже всего Эрену стало в декабре, словно ментальное здоровье дало откат во времена годичной давности. Эрен стал отрешённым, замкнутым, перестал ходить на терапию, чаще пропадал в зале, изнуряя себя тренировками. Армин пытался с ним поговорить, но всё было безуспешно. Саше тоже не удавалось поднять несчастному настроение.

— Хэй, Эрен, — мягко позвал Армин, когда тот, уже переодевшись в обычную одежду, направился к выходу из кофейни. Эрен обернулся.

Был уже канун Рождества. Они все втроём красиво украсили помещение, обновили меню, счастливо улыбались посетителями до самого вечера и закрывались на час позже. Была уже практически полночь, а они только-только закончили работу и собрались уходить. День прошёл хорошо, Эрен улыбался, но эта улыбка не была настоящей, он просто научился — как и все нормальные люди — натягивать на работе маску дружелюбия, но как только он перевернул надпись «Открыто» на «Закрыто», уголки губ опустились и он вновь погрузился в свои мысли.

— Подойди, пожалуйста, — попросил Армин, и Эрен повиновался. Он положил куртку, которую держал в руках, на диван, и зашёл за прилавок к Армину.

— Ты что-то хотел?

— Да, — Армин нервничал, но старался не подавать виду, — я хотел кое-что сделать.

— А это не может подождать до дома разве? — разумно заметил Эрен, тоскливо глянув на часы. Они вернутся домой сильно после 12, а так хотелось спать.

— Прости. Может, конечно. Но мне почему-то захотелось сделать тебе подарок прямо сейчас. Тут так уютно, мы это место украсили даже лучше, чем нашу квартиру, — Армин нервно рассмеялся, но потом посерьёзнел, наклонился к рюкзаку, стоявшему у его ног, и достал оттуда коробочку, аккуратно завёрнутую в красивую бумагу. — Это тебе.

Эрен с любопытством принял подарок и тут же его развернул.

— Умные часы! — воскликнул он удивлённо. — Как ты узнал, что я их хочу?

— От моего зоркого глаза ничто не ускользнёт, — подмигнул Армин. — А так я просто видел, что ты гуглил разные модели и залипал на Сашины часы, вот и решил, что тебе они нужны. Для занятий спортом, там, например. Тебе нравится?

Пока Армин объяснялся, Эрен уже быстро их достал из коробки и обернул вокруг запястья, искренне радуясь тому, как они здорово смотрятся на его руке.

— Очень нравится. Спасибо, Армин, — Эрен быстро прильнул для объятия, и Армин с удовольствием обвил его талию руками в ответ. Как давно они не обнимались, как это было приятно. От худого, дрожавшего от страха и боли, ужасно пахнущего Эрена не осталось и следа. Теперь он был сильный, крепкий и пах одеколоном. Волосы, чуть подстриженные весной, уже отросли, но Эрену это шло. Армин закрыл глаза от удовольствия и не хотел его отпускать. И это было взаимно.

Они простояли так какое-то время в совершенной тишине, прижимаясь друг к другу, когда Эрен тихонько, снова потерявшим энтузиазм голосом, позвал его:

— Армин… можно тебя попросить ещё кое о чём?

— Да?

Они медленно отстранились друг от друга, но стояли всё равно слишком близко. Эрен был значительно выше, и приходилось немного задирать голову, чтобы посмотреть в его глаза, но оно того стоило. В свете праздничных огней его изумрудные глаза переливались особенно ярко.

— Ты не обязан, но… есть ещё один подарок, который мне бы очень хотелось получить, — тихо признался Эрен, с трудом удерживая зрительный контакт. Его щёки, сохранявшие тёплый оттенок летнего загара, покраснели. Сердце Армина забилось чаще от догадок, всколыхнувшихся в голове.

— Какой?

— Можно я поцелую тебя? — совсем шёпотом попросил Эрен и поджал губы, словно пожалев о том, что сорвалось с них мгновение назад. Он дышал часто, взволнованно, руками теребил края рубашки и смотрел немного затравленно, опасаясь отказа. Практически уверенный, что ему откажут.

Но Армин бережно взял его вспотевшие ладони в свои и мягко сжал.

— Да. Можно.

Эрен так переволновался, не веря своему счастью, что забыл, что хотел сделать. Он облизал губы, сглотнул, наклонился было, но потом в нерешительности замер и прикусил губы. Потом приоткрыл рот, словно желая спросить «Правда?!», и снова сомкнул губы. Армин не сдержал улыбку от этого умилительного зрелища, переместил руки на его лицо, а затем обнял ладонями шею, мягко погладив большими пальцами разгорячённую кожу.

— Поцелуй меня, — шёпотом, чтобы не нарушить момент, подсказал Армин, и встал на цыпочки, чтобы почти вплотную приблизить их лица.

Эрен зажмурился и прижался губами к его губам. Это был его первый настоящий поцелуй с человеком, приятным ему. С человеком, в которого он был влюблён. Армин приоткрыл рот, впуская Эрена, целовал медленно и тягуче в ответ на рваную напористость неумело дрожащих губ Эрена, который цеплялся за его одежду, как за спасательный круг, прижимался ближе, резко хватал воздух носом промеж поцелуев, не желая останавливаться. Ведь он просил всего об одно поцелуе, верно? И надо было из этого поцелуя выжать всё возможное. Армин знал, что, будь на то воля Эрена, они бы не отрывались друг от друга часами, лишь бы не позволить прекрасному моменту закончиться. Но Армин устал после длинного дня и, хотя был безумно счастлив, поцелуи отчего-то разморили, захотелось запрыгнуть в свежезастеленную кровать после горячего душа и уснуть, крепко прижимая к себе Эрена. Он давно начал тосковать по временам, когда они засыпали в обнимку в больнице. И хотя тогда ничто ещё не предвещало романтичного будущего для них, но Армин, засыпая потом в одиночку на своей кровати, с теплом на душе вспоминал те дни.

Взаправду устав целоваться, он плавно отстранился, успокаивающе почесав при этом затылок Эрена, и тот разочарованно простонал. Опухшие губы влажно блестели, как и глаза, которые он, точно новорождённый котёнок, очень нехотя разлепил. Проморгался, фокусируя свой взгляд на Армине. Жалобно пролепетал:

— Это всё?

У Армина дрогнули губы. Он не удержался от подтрунивания, слишком мило выглядел растерянный Эрен:

— Ты просил всего об одном поцелуе.

— Ох… — у Эрена перехватило дыхание, он в отчаянии уставился на Армина, готовый вот-вот заплакать. — То есть… я тебе не нравлюсь?

Армин не выдержал долго смотреть на муки, исказившие лицо Эрена, и нежно погладил его, расправил напряжение, спрятавшееся в его чертах.

— Я влюблён в тебя, Эрен, сильно влюблён, — признался Армин, удивляясь собственному спокойствию. Ему было так комфортно, уютно с Эреном, что сердце вдруг утихомирилось и вернулось к прежнему ритму, дыхание нормализовалось, он был уверен в своих словах и чувствах, он обдумывал их слишком долго, что всякие сомнения утратили свой смысл.

— Правда? — сорвался наивный вопрос с губ Эрена. Его лицо, прежде нахмуренное, озарилось надеждой, брови взволнованно изогнулись.

Армин кивнул и ободряюще улыбнулся.

— Прости, что так долго разбирался в своих чувствах. Я очень виноват перед тобой за то, что не поверил в твои чувства…

— Нет-нет, — Эрен замотал головой, перебивая, — я всё понимаю. Я много думал об этом, читал в интернете. Возможно, ты прав, — он грустно улыбнулся и опустил глаза, взял в свои руки ладони Армина и чуть сжал их, — возможно, я и правда спутал твою заботу с чем-то большим и наивно влюбился, ведь такое отношение я испытал впервые. Но… я ничего не могу с этим поделать. Независимо от причины, моё сердце так колотится когда тебя вижу, когда вот так касаюсь, я на седьмом небе от счастья, что у меня есть возможность быть рядом с тобой. Я бы умер, наверное, если бы ты и правда меня выгнал из квартиры… Нет-нет, не говори ничего! — торопливо добавил Эрен на попытку Армину оспорить сказанное. — Мне Саша рассказала, как ты об этом думал, но я не обижаюсь, ты всё правильно хотел сделать. Возможно, мои чувства и правда нездоровые, но… Если ты не против… если мы попробуем просто, вдруг из этого что-то получился? А?

— Ты так возмужал, — тепло заметил Армин, когда Эрен замолчал, — ты очень разумно рассуждаешь, я так горжусь тобой. Правда. Ты говоришь правильные вещи.

Эрен зарделся и отвёл взгляд, плохо сдерживая навязчивую улыбку. Если бы у него был хвост, то он бы быстро завилял им, точно щеночек, которого назвали хорошим мальчиком.

Армин поднялся на цыпочки и, крепко обняв Эрена, прижал к себе, сердцем к сердцу, запутался пальцами одной руки в волосах, а другой обхватил его поперёк спины, уткнулся носом в шею, которая пахла одеколоном и по́том после длинного рабочего дня. Закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Наверняка Эрен тоже подготовил ему подарок на Рождество, который сейчас ожидал его дома, но он точно никогда не сравнится с тем подарком, который Армин уже сейчас держал в руках.

Actions

Kudos

AlbahacaBasil_ene, Maru_Kusanagi, Paula_Queen, mtksbstie, sourfangs, msChimotoma, Kris1104, Manji_king, Bozhiy_lopuh, elenvigl, EBRT, Kia199, min_tau, curiosity_in_the_dark, milkcat1998, lucky_lo, emilyeager, and yokoyamahiroshi as well as 2 guests left kudos on this work!

Comments

emilyeager on Chapter 1 Thu 07 Dec 2023 11:15PM UTC

this is so sad and so beautiful at the same time. i would love another chapter.
congratulations on this, it's incredible.

Comment Actions
- Reply
- Thread
1. pinetoyles on Chapter 1 Tue 12 Dec 2023 04:51PM UTC
  
  Thank you so much! I am in the process of writing the next chapter, but I cannot say for sure that I will finish the story, originally only this part was planned ~ But I will do my best to finish it!
  
  Comment Actions
lucky_lo on Chapter 1 Sat 09 Dec 2023 10:56AM UTC

очень больно, но очень вкусно 💔
написано так, что трогает до глубины души! спасибо за эмоции 🤲💔
(заинтересованно смотрю, не планируется ли продолжение)

Comment Actions
- Reply
- Thread
1. pinetoyles on Chapter 1 Tue 12 Dec 2023 04:53PM UTC
  
  Мне так внезапно пришла идея и так сильно затянула, что я бы действительно хотела дописать продолжение) Я уже всё придумала и написала часть, но поскольку сюжет подразумевает какой-никакой объём, я не уверена, что закончу работу, хотя хотелось бы :( Спасибо большое за отзыв! 💖
  
  Comment Actions
EBRT on Chapter 1 Mon 17 Jun 2024 12:18PM UTC

Я надеялась на продолжение, спасибо! Не зря подписалась)

Comment Actions
- Reply
- Thread
1. pinetoyles on Chapter 1 Mon 17 Jun 2024 04:56PM UTC
  
  Спасибо большое 🫶🏻 Уже строчу ещё одну бонусную часть, что-то вдруг так вдохновилась вахха
  
  Comment Actions
EA reader (Guest) on Chapter 2 Sat 22 Jun 2024 01:51PM UTC

Poor Eren, he's just at the start of a long process to recover and things don't seem to get better, but glad he now has Armin with him.
It won't be easy for neither of them, and is already overwhelming for Armin, but I hope they work things out, we already can see how deep their bond can grow. I love your story, if you write other chapters I would like to read them <3
(And don't worry about the mean coments, I'm pretty sure those are bots)

Comment Actions
- Reply
- Thread
1. pinetoyles on Chapter 2 Fri 05 Jul 2024 07:39AM UTC
  
  Oh, thank you so much for your kind words, I'm glad you liked this story 🥺💖
  
  Comment Actions
sourfangs on Chapter 3 Thu 09 Jan 2025 01:02AM UTC

Чудесно, и хорошо написанная работа! Я в теги не вчитывалась, и под конец когда Армин дарил часы Эрену, я напрягалась. Ибо обычно же часы дарят на прощание, и подумала что сейчас будет ангст концовка 🥹🥹🥹. Но к счастью нет.
В общем, спасибо за работу, было вкусно ❤️

Comment Actions
- Reply
- Thread
1. pinetoyles on Chapter 3 Sun 12 Jan 2025 08:50PM UTC
  
  Ой, я сначала даже не поняла, что за часы, настолько забыла, что написала 😄 Но нет, я про примету даже не знала, у них действительно всё супер прекрасно ❤️ Спасибо за отзыв!
  
  Comment Actions

Archive of Our Own^beta

Actions

Work Header